– Ничего я не забыл. Брось, Володя, извини, если ляпнул по пьяни что-то не то. Бывает... Сам знаешь.
– Илья... – Григорьев взял дрожащей рукой стопку. – Илья... Мы с тобой... Мы с тобой столько, мать его так, прошли, что нам нечего друг перед другом ломаться, да? Слушай, Илья... Я вот что думаю. Дети у тебя. Сыновья. Отличные парни. И у меня могли бы быть.
А ведь нету. Нету – хватанул я тогда рентген, ты же этой истории даже не знаешь, ты же демобилизовался уже. А я пахал. Служил, понимаешь. И не жалею. Из глаз Григорьева закапали слезы.
– Да, не жалею. Потому что честно служил. Но, Илья... Ты прости меня за то, что плачу я... Знаешь, как об этом вспомню, глаза сами работать начинают. Я же Рафинаду звонил тогда. У меня трубка была – прямая, с самим Рафинадом. Я же, Илья, крутым тогда уже стал. Большим. Настоящим. Так мне казалось. Рафинад мне сказал – никаких проблем, на Землю Санникова лети, увидишь такое, чего никогда не видел. Слетал. Посмотрел. Увидел. Теперь – все. До свиданья, девушки. Так что... – Григорьев потащил из кармана носовой платок. Уткнулся в него лицом. – Так что, Илья, гарнитур забирай и не парься. Мне он на хрен не нужен. У меня, ты же знаешь, все заработало, бабки льются, дом новый буду покупать... А на хрена?..
– Володя, ты не бери в голову, – тихо сказал Илья. – Ты успокойся, давай, как мужик, не в бабах счастье...
– Да ладно, Илья. Я все понимаю. Только, ты знаешь, смотрю я на тебя и страшно мне делается. Страшно за детей твоих.
– Почему? – искренне удивился Илья. – Что же такого случилось? Я же их в строгости держу... Учатся. Сашку – на юридический отправляю. Вовка – вообще мал, но успехи делает, однако...
– Не знаю, – тихо сказал Григорьев. – Не знаю, Илья. Все так. Все правильно. Только, поверь мне, страшно что-то. Какие-то новые во мне способности открылись. После Земли Санникова. Так что смотри – приглядывай за ними. Мой тебе совет.
– А чего тут смотреть, – весело сказал Илья. – Наливай давай, помнишь, как в молодости говорили, – панк или пропалк?
* * *
Панк или пропалк.
Саша всегда удивлялся, как грузчики умудряются проносить по их узкой, с тонкими деревянными перилами лестнице такую громоздкую мебель. И бока ее не поцарапать, и перила не сбить.
И вообще – зачем такую мебель-то делают? Нефункциональную. Ладно там – ящички, полочки, ну, тайнички какие там – это ясно. Но все эти завитушки, вся эта резьба, от которой одни проблемы только для грузчиков – это-то для чего?
Кстати, о тайничках. В этом гарнитуре григорьевском наверняка тайнички должны быть. Такая махина. Интересно, где же?..