Она прочла наизусть написанные в тринадцатом веке строки:
Не выпускай вовек из рук бокал с вином.
Не разжимай руки, держащей стебель розы.
Мир нашу жизнь создал дурным умом,
Так будь же сам стратег и не страшись угрозы.12
– М-м-м, – промычал Квиллер. – Вдохновенный жест!
– То, что ей было нужно, Квилл. Не знаю, что больше – стихи или роза. Джереми начал наблюдать за розовыми бутонами за двадцать лет до того, как это вошло в моду в Локмастере. И специально для этой цели выращивал в теплице розы на длинном стебле. Это особый сорт, знаете ли, их сажают почти впритык, чтобы они тянулись вверх. Как мне жаль, что вы с Джереми не знали друг друга.
– Вы знаете, что у Вайолет проблемы со здоровьем?
– Я знаю, что она сегодня поехала в Локмастер. к своему врачу. Уже несколько лет, как у неё признали аневризму. Эта болезнь сражает без предупреждения.
На какое-то мгновение Квиллер потерял дар речи.
– Я потрясён! У меня сердце разрывается… Бедная она, бедная! Я поражён тем, с какой выдержкой она держится,
– Она научилась жить каждым днём, – сказала Мэгги. – Теперь вы знаете, почему я рада, что вы работаете над книгой о Хиббард-Хаузе. А с другой стороны, она, возможно, доживёт до ста лет. Я подумаю, что ещё я могу вспомнить о тех годах.
– И добавляйте это к уже записанному на диктофон, а я через неделю свяжусь с вами по телефону.
Когда Олден на служебном фургоне Хиббард-Хауза въёхал во двор амбара, Квиллер, выйдя к нему навстречу, посоветовал развернуть машину кузовом к кухонной двери. Коко и Юм-Юм наблюдали за маневрами из окна, но вскоре разбежались в разные стороны. Квиллер любил повторять, что только два сиамца знают, как разбежаться сразу в трёх направлениях.
Мужчины сложили коробки по одну сторону каминного куба, и Олден предложил помочь расставить книги по полкам. Но Квиллер сказал, что сначала их надо внести в каталог.
– Я займусь распаковкой, а вы подымитесь наверх и послушайте, какая здесь акустика. Прочтите что-нибудь, например, из Шекспира.
– Да, такая удача выпадает человеку лишь раз в жизни! – заявил гость, обозревая собрание шекспировских пьес. – У вас коллекционное издание, как я погляжу. Счастливчик!
– Возьмите «Генриха Пятого» и прочтите пролог, – предложил Квиллер. И потом с истинным наслаждением, как зачарованный слушал лившиеся из-под крыши амбара тридцать четыре строки начиная с первой: «О, если б муза вознеслась, пылая…»
Ничего подобного яблочный амбар ещё не слыхал! Быть может, сам чтец ещё никогда не выступал в таком прекрасном зале!
– Спойте что-нибудь, Олден! – крикнул Квиллер снизу.