— Допустим, — сказал я, — что в первую минуту Жильберта и будет обманута. Но она очень скоро убедится, что я не знаю, к примеру, расположения комнат на вилле.
— Вы ничего не поняли, — возразил Франк. — Вы потеряли память, у вас амнезия, я еще раз говорю вам это! Следовательно, вы чувствуете себя чужим в собственном доме, это же ясно. Все ваши ошибки, все ваши промахи пойдут лишь на пользу. И даже более того. Представим себе действительно больного де Баера, позабывшего свое имя, потому что, в сущности, это его устраивает, но не утратившего полностью свою память. Так вот, этот де Баер, если бы он существовал, постарался бы разыграть комедию человека, который ничего не узнает.
— Но почему?.. Я не понимаю вас.
Франк, который как раз подносил ко рту бокал, поколебался с минуту. Потом очень медленно, словно хотел дать себе время взвесить все «за» и «против», выпил вино. Наконец он тихо сказал:
— Де Баер ненавидел Жильберту. Видите ли, Кристен, между ними разыгралась ужасная интимная драма. Де Баер был человек властный, надменный, привыкший удовлетворять все свои прихоти. Жильберта любила его. Я убежден, она до сих пор его любит. Но он не сумел ее разбудить, если вы понимаете, что я хочу сказать. И он так и не простил ей ее холодность. Это… физическое несогласие на него очень подействовало. Многие годы он всячески старался унизить свою жену. Я скажу вам нечто поразительное: если бы де Баер не утонул во время кораблекрушения, он бы мог в конце концов действительно заболеть амнезией. Он старался всеми способами убежать от самого себя. Его бесконечные отлучки, его отъезд под чужим именем… То, что он никогда не имел при себе никаких драгоценностей, никаких предметов, которые могли бы помочь установить его личность… Все это говорит о многом с чисто медицинской точки зрения.
— А Жильберта понимала это?
— И да, и нет. Ода вынуждена была признать, что он ведет себя как-то странно. Но истинная причина такого его поведения не была ей понятна. Она думала, что Поля плохо воспитала его мать, что она исковеркала его характер. И в этом объяснении тоже была доля правды.
— Все так запутанно, — заметил я.
— Вот именно… запутанно.
Я почувствовал, что Франк немного успокоился. А сам я стал лучше понимать, что речь шла о реальной драме, а не о какой-то сомнительной комбинации. Но я все еще не собирался сдаваться. Я снова перешел в наступление.
— Пусть будет так! Де Баер не мог больше выносить свою жену. Но раз он умер, почему не сказать всю правду Жильберте? И почему не объяснить ей ваш план, который поможет ей вернуть свое состояние? Франк хмыкнул и пожал плечами.