Это было так нелепо, так вульгарно, так глупо, что его затрясло от какого-то неестественного хохота, и он сделал нечто такое, от чего в прежние времена просто окаменел бы со стыда: изо всех сил он плюнул на эту табличку.
Способность думать Лоб обрел вновь, лишь доехав до пригородов Ниццы. В его голове забурлил поток возражений. Начать с того, что все они забыли такое обстоятельство. Зина наезжала в Ниццу уже несколько лет. Вполне возможно, что она давно уже сняла этот дом, где время от времени проводила пару деньков?.. Нет, это маловероятно! Тогда почему же перед попыткой самоубийства она поселилась в отеле?.. Да именно потому, что порвала с мужчиной, с которым встречалась на этой вилле… Не так быстро! Какой еще мужчина?.. Чисто умозрительное предположение! Никто этого мужчину и в глаза не видел. Но тогда кто зажег свет на первом этаже? Ведь кто-то же зажег! И кто-то отпер дверь ее квартиры… Но…
Лоб принял решение. Было девять вечера. Супруги Нелли еще не спят. Следовало предупредить Мари-Анн, попросить у нее совета. Он позвонил из отеля. Ему сразу ответила Мари-Анн.
— У Зины есть любовник, — сообщил он.
— Что?!
— У нее есть любовник. Я знаю почти наверняка. Только что я за ней проследил. Она с кем-то встретилась на вилле, неподалеку от Аспремона.
— Вы меня удивляете. Я считала ее девушкой серьезной.
Лоб ей рассказал все: про ссору, слежку, свет на вилле.
— В самом деле, это настораживает, — признала Мари-Анн. — И потом, такая скрытность после всего, что мы для нее сделали! Послушайте, хотите завтра поехать в Аспремон вместе со мной? Я заеду за вами сразу после двенадцати, когда Зина будет тут… В конце концов, мы ведь можем и ошибаться.
— Согласен… Но… прошу вас, Филиппу ни слова… По крайней мере, пока мы сами точно не разузнаем… Не хотелось бы выглядеть…
Надо было сказать «рогоносцем», но Лоб вовремя спохватился:
— Жалким типом. Понимаете?
— Да. Понимаю. Успокойтесь, пожалуйста. Я ничего ему не скажу… Ну, так до завтра. И мой совет: не слишком драматизируйте.
Лоб повесил трубку с чувством неясного раздражения. Мари-Анн поверила ему только наполовину — это было ясно. Как же открыть ей глаза, убедить в том, что Зина насмехается над всеми ними?
Назавтра по дороге в Аспремон Мари-Анн продолжала сомневаться, тогда как Лоб выставлял все новые аргументы. При свете солнца вилла выглядела еще болей обветшалой и чуть ли не зловещей в своей заброшенности.
— Странное любовное гнездышко, — пробормотала Мари-Анн. — Узнав имя ее владельца, мы сразу выясним, кому он сдал этот дом, и тайна раскроется.