Нет, они конечно изменились.
Олег потяжелел на добрый пуд, был коротко острижен, раздался в плечах и в бедрах, поседел. Ленка же, казалось, похорошела. Стала более женственной, что ли? Черты лица стали мягче, не так выделялись скулы. Легкие брючки из светлой ткани подчеркивали стройность ног, а рыжие волосы по-прежнему были подстрижены в короткое карэ.
Оба они были бледны нездоровой городской бледностью, и даже по цвету кожи Пименов мог с легкостью определить, что живут они в Москве или Питере. Таких, как они, в Новороссийске называли «детьми подземелья».
В руках у Олега была объемистая сумка, на плече – небольшой рюкзачок, новомодный, кожаный и с клапаном. Ленка же держала совсем маленький баул – подобный, дежурный, лежал у Лехи в багажнике «Сонаты», на случай, если придется ночевать в чужом городе. В такой много не втиснешь: смена белья да зубные щетки с мылом.
– Здорово, Леха! – сказал Ельцов, улыбаясь. – А мы к тебе!
Ленка просто улыбнулась и помахала Губатому ручкой. Сердце у Пименова ударило в грудную клетку, как в колокол.
Он стоял на палубе «Тайны» и не мог решить, что ему делать. Радоваться или огорчаться? Прошлое стояло на пороге. Прошлое в виде приятеля и девушки, с которой он когда-то спал. Они приехали вместе. У них всего две сумки с вещами и одна общая с умывальными принадлежностями.
Тут не надо быть Пинкертоном.
– Входите, – сказал он, вытирая руки вафельным полотенцем. – Я как раз завтрак готовлю.
Рукопожатие у Олега оказалось довольно крепким, но ладонь была мягкая, ухоженная, как у человека никогда не занимающегося физическим трудом. Ленка крепко обняла Губатого обеими руками и чмокнула в щеку. При этом ее круглые и все еще (неужели?) крепкие груди прокатились по его груди, и Пименов почувствовал, что его «дружок» узнал свою «подружку». В рабочих джинсах это было не очень-то заметно, но Ленка, кажется, усекла все сходу и посмотрела на него с радостным удивлением, пряча улыбку в уголках рта.
Они действительно приехали из Питера. Олег закончил архивно-исторический и попал на работу в архив Адмиралтейства. Играл джаз на «сейшенах» (он неплохо владел саксофоном), считал себя богемой и жил, наслаждаясь питерской атмосферой.
Ленка, помыкавшись в Москве, приняла участие во второсортном конкурсе красоты, вошла в пятерку победительниц и полгода проработала в каком-то рекламном агентстве. Работа модели ей нравилась, но быстро приелась. Больших денег не платили, зато спать приходилось со всеми желающими работодателями, что само по себе не пугало, но напрягало рутинностью действа.