Бенджамин бросился вдогонку, чтобы поговорить с женой, но наткнулся на резкое:
– Бенджамин Мист, тебе не дозволяется говорить с задержанной.
– Но она моя жена!
– Тем более.
Он побрел вслед за стражниками, выкрикивая:
– Но наш ребенок нуждается в еде! Ведь она кормит его грудью. Разрешите мне, по крайней мере, принести его, чтобы он не умер с голоду!
Констебль обменялся взглядом с помощником.
– Ну ладно, но только один раз. Завтра тебе придется найти ему кормилицу.
– Зачем? Как долго она пробудет в заключении?
– Об этом спроси у сэра Томаса Мэя.
Как безумный, Бенджамин помчался домой, выхватил сына из рук соседки и поспешил назад, к дому констебля. Там ему удалось обменяться с женой несколькими фразами.
Когда она села, обнажив свои красивые полные груди, чтобы по очереди приложить к каждой из них ребенка, жена констебля ненадолго вышла из комнаты, и Дженна с Бенджамином остались наедине.
– Боже мой, что случилось? – хриплым от волнения шепотом спросил он.
– Сэр Томас обвинил меня в том, что я с помощью колдовства недозволенными способами приворожила тебя, и в том, что я вызвала смерть Деборы и ее ребенка.
– А что ты ответила?
– Что я приворожила тебя. И это правда. О Бенджамин, прости мне этот грех.
Бенджамин нетерпеливо отмахнулся.
– Я уже давным-давно простил тебя.
– Ты знал?!
– Конечно, знал, но сейчас это не имеет значения. Тебе не следовало ничего говорить. Нужно было молчать.
– Но тогда меня могли посадить в тюрьму за отказ давать показания. Сэр Томас пообещал, что если я буду откровенна, то со мной обойдутся по-хорошему. Вот я и призналась.
Из-за двери послышались шаги жены констебля.
– Ох, Бенджамин, что же мне делать?
Дверь открылась, и они не могли продолжать разговор. Дженна осторожно вытащила сосок из ротика уснувшего младенца.
– Кто же будет его кормить?
Жена констебля, женщина в общем-то добрая, посоветовала.
– Попробуйте обратиться к Юфори Гудсби. Она недавно опять родила.
– А кто же будет за ним присматривать?
– Я отнесу его к Агнес и Даниэлю. Они помогут.
Дженна горько улыбнулась.
– Передай им мою любовь. Это единственное, что у меня осталось – и еще моя любовь к тебе.
Наклонившись, чтобы взять ребенка, Бенджамин, не обращая внимания на наблюдавшую за ними женщину, крепко поцеловал Дженну в губы.
– Я люблю тебя. Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось.
На секунду они обнялись, но тут вошел констебль и оторвал их друг от друга.
– Уходите, Мист, – распорядился он. – Мне не нужны неприятности. И не беспокойте нас.
– Ну, уж нет, – отозвался Бенджамин. – Я обещаю вам беспокойство и неприятности каждую минуту до тех пор, пока моя жена не окажется на свободе.