– Плохо, что она не была уверена насчет этого разбойника, – в сотый раз досадовал старик. – Может быть, в следующий раз, а, мисс Тревор?
– Может быть, – вежливо ответила она, целуя на прощание пухлую стариковскую щеку.
– Хорошенькая девушка, – вдруг заметил он, сузив глаза. – Очень хорошенькая, правда, Найзел?
Старик подтолкнул локтем своего младшего отпрыска, которого ради проводов мисс Тревор оторвали от мольберта, как раз когда он пытался изобразить стоявший на пригорке дуб, по преданию, посаженный самим поэтом Томасом Мэем. Как и следовало ожидать, при таком обращении Найзел залился краской.
– Очень хорошенькая, – неохотно пробормотал он, в то время как Генриетта, присев, клюнула в щеку и его.
Настала очередь Джорджа и Филадельфии. Глаза молодой женщины моментально увлажнились.
– Ты ведь скоро вернешься, правда, дорогая Генриетта? – шепнула она, обнимая мисс Тревор. – Во дворце настолько веселее, когда ты здесь!
– Может быть, когда Генриетта приедет в следующий раз, мы уже переселимся в Айлвинс, – неосторожно вставил Джордж, и сразу же был за это наказан: Филадельфия, издав отчаянный возглас, простонала:
– О-о, нет, Джордж. Тот дом такой ста-а-арый.
– Но дворец куда старше.
– Это совсем другое дело, – без всякой логики возразила его жена, и они сердито уставились друг на друга, а Генриетта тем временем обняла Люси.
– Пожалуйста, напомните обо мне мистеру Лэнгхему, – попросила мисс Тревор.
– Возможно, пройдет немало времени, прежде чем я снова его увижу, – вполголоса ответила Люси. – Очень трудно выбираться из дому, когда отец так немощен.
– Немощен? Кто это немощен? – громыхнул старик, прикладывая ладонь к уху.
– Никто, никто, дорогой, – успокаивающе погладила его по голове Люси.
Гостья не смогла сдержать улыбки, когда увидела, как разоделся Томас, чтобы попрощаться с ней. На нем были розово-фиолетовый вышитый камзол и ослепительной белизны рубашка, не говоря уже о шелковых чулках и кружевном жабо.
– Вы неотразимы, – шепнула ему Генриетта.
Томас заметно оживился.
– Нужно держаться, моя дорогая, нужно держаться, – подмигнул он. – Мне бы не хотелось, чтобы о нас, деревенских жителях, говорили, будто мы не можем идти в ногу со временем.
Он помог ей сесть в карету и еще раз поклонился.
Генриетта высунулась из окна, одной рукой придерживая шляпу, и старательно махала другой до тех пор, пока карета не выехала из ворот и семейство Бейкеров не исчезло из виду. Затем она откинулась на подушки, радуясь тому, что Сара, ее горничная, едет отдельно и не будет досаждать ей своей болтовней.