Колокольчики, которые через несколько дней должны были превратить это место в ослепительно-синее озеро, уже стояли наготове стройными колон нами, опустив закрытые темные головки. Таким же темным был плащ ожидавшего Генриетту мужчины, который стоял возле своего привязанного к дереву коня. При ее приближении на его лице заиграла улыбка.
– Значит, вы все-таки пришли? – сказал Чаллис, протягивая руку, чтобы помочь ей спешиться.
– Да, – просто ответила она, соскальзывая с седла и стараясь держаться поодаль от него.
– Я рад.
Генриетта снова всмотрелась в это словно вырубленное из гранита лицо, которое делали живым только бездонные синие глаза.
– Я не уверена, что мне следовало приезжать.
– Почему же? Надеюсь, вы меня не боитесь? Мне бы этого очень не хотелось, мисс Тревор.
Генриетта не ответила, лишь качнула головой, и они продолжали молча смотреть друг на друга.
– Мы уже встречались раньше? – наконец спросил Джейкоб. – Когда-то очень давно?
– Не думаю.
Однако, даже отрицая это, Генриетта чувствовала нечто совершенно противоположное: что они давно и хорошо знают друг друга.
– Тогда почему же вы это сделали? – спросил Чаллис. – Почему вы отрицали, что видели меня тогда? Почему вы взяли на себя труд спасти мне жизнь?
Генриетта нахмурилась.
– Не знаю. Я собиралась выдать вас и уже открыла рот, но, удивительное дело, не смогла вымолвить ни слова. Так что я в каком-то смысле была вынуждена спасти вас.
– Спасибо вам за это, – так же мрачно ответил он. – Хотел бы я хоть как-нибудь отблагодарить вас.
Прежде чем она успела остановить его, Чаллис поднял ее пальцы и прижался к ним губами. Генриетта почувствовала, как по ее жилам пробежал огонь.
– Мне не нужна ваша благодарность, – отрывисто бросила она. – Это произошло само собой, независимо от меня. Я ничего не могла с собой поделать. Вам нет нужды смиренно склоняться передо мной.
Джейкоб Чаллис улыбнулся.
– Мужчины всегда склоняются перед красотой, мисс Тревор, а вы обладаете ею в избытке.
Она собиралась принять надменный и отчужденный вид, отвернуться и уехать, но против ее воли на ее щеках заиграли веселые ямочки. Они стояли, улыбаясь друг другу, как дети. Но потом колдовство вдруг развеялось, и Генриетта, торопливо взобравшись на лошадь, круто развернулась и ускакала в сторону Мэйфилда, даже не оглянувшись напоследок.