— Кажется, он говорил, что в блэгдонских конюшнях разразилась эпидемия кашля. Он уехал в Саратогу проконсультироваться с ветеринаром.
— Ты сказала Джулии, что он прибудет к ужину? — спросила Алисия.
— Мама, я и сама в этом не уверена. Ты же знаешь Артура. Вполне может заявиться посреди ночи, чтобы сразу завалиться в постель, — сказала она, густо покраснев.
— А ваш муж, миссис Фрост, посещал Пелхам-Холл? — спросил Джерико, стараясь как-то заполнить возникшую паузу.
— Нет, не посещал! — резко проговорил Фред. — Он был инструктором по верховой езде. Главным поставщиком удобрений для матушкиного огорода.
— Ну хватит уже, Фред, — усталым голосом проговорила Луиза.
— Мой муж великолепный наездник, — сказала Джорджиана.
— Кентавр Джорджианы — наполовину лошадь, наполовину человек, — невозмутимо проговорил Фред. — А будучи лишь наполовину человеком, Джорджи, он ведь не всегда доставляет максимум удовлетворения?
— Ты сегодня уже выпил, Фредди? — холодно поинтересовалась Алисия.
— Мама, я всегда выпиваю, — ответил тот. — Единственная приятная привычка, которую я разделяю с Артуром. Кстати, Джерико, отец был классным специалистом по части мартини. Никогда не пил после обеда, ну, разве что бренди, но мартини хлестал как воду. Причем всегда с оливкой, которую он, кстати, никогда не съедал. Вы не знаете почему?
— Почему же, мистер? — спросил Джерико.
— Чтобы позволить Берту съесть их на кухне после трапезы. Вот как близок был отец к своему другу. Берт всегда был большим почитателем оливок, смоченных в джине.
— Не позволяйте Фреду создать у вас впечатление, будто отец был выпивоха, — сказала Джорджиана. — Он всегда знал, когда остановиться.
— Не очень-то типично для бывшего алкоголика, — заметил Джерико.
Пожалуй, он при всем своем желании не смог бы взорвать в бледной гостиной Алисии более мощную бомбу неожиданного откровения. Старуха перевела на Луизу гневный взгляд своих серых глаз. Руки вцепились в подлокотники кресла с такой силой, что аж пальцы побелели.
— Луиза, этот слух действительно необходимо выставлять на всеобщее обозрение?
— Моя дорогая мама, это не слух, а общепризнанный факт. То, что отец мог выпить столько же, сколько и другой нормальный мужчина, лишь делало ему честь. И я рассказала об этом Джонни, чувствуя уважение к отцу.
— Джонни?
— Мое имя Джон, миссис Пелхам, — сказал Джерико. — Кстати, это именно тот факт, о котором я хотел бы знать. Он во многом иллюстрирует характер человека.
— Да уж, у отца явно был характер, — заметил Фред. — Его никак не назовешь замкнутым, аскетичным священником. Он считал, что священнослужитель должен быть «добрым и веселым парнем». Есть одна классическая история относительно его увлечения выпивкой.