– Ну на кнопочку, наверное, нажать надо, кассета и вылезет, – посоветовала Люся.
Василиса принялась нажимать на все кнопочки подряд, кассета не вылезла, зато в аппарате что-то зашуршало, и раздался мужской голос:
– Альберт Семенович, примите мои… соболезнования. Не знаю, чем вас утешить… И сам не знаю, как утешиться. Надо же – Никиты больше нет. А ведь он мне так и не отдал три тысячи! Теперь придется вам расплачиваться, горе-то какое…
– Ты включила автоответчик, – вздохнула Люся.
– Тихо, слушай дальше…
Дальше было всего два сообщения – какие-то парни выражали скорбь и соболезнования, обещали помощь, просили обращаться и напоминали, что Никита им должен, ничего необычного. И уже когда почти все сообщения закончились, из аппарата послышался бодрый, деловой женский голос:
– Пап, короче, документы на квартиру я забрала, ты все равно пропьешь. Ко мне в студию не заходи, забегу сама.
Дальше были еще два сообщения, но уже неинтересные.
– Люся, уходим отсюда! – дернула подругу Василиса к выходу. – Пойдем быстрее, а то вдруг она забежит именно сейчас!
Подруги рванули к двери и вдруг услышали, как во входной двери заворочался ключ.
– Влипли, – закусила губу Василиса.
– Давай быстрее в туалет, – метнулась Люся в прихожую. По странной задумке архитектора, многие старые квартиры были спроектированы так, что из прихожей дверь вела в туалет, а потом уже на кухню и в гостиную.
Они успели. Залетели в маленькую комнатку, закрыли за собой дверь и окаменели.
«Господи, сделай так, чтобы этому человеку не сразу понадобился туалет!» – взмолилась Василиса, слизывая с губы капельки пота.
«И как же здорово, что этот Алик не оказался джентльменом, не предложил нам раздеться! И ничего, что мы столько времени парились в куртках и сапогах, зато сейчас-то как повезло!» – думала Люся, чувствуя, как пот струйкой сбегает между лопаток.
Между тем в квартиру вошла женщина, это стало слышно по ее шагам – быстрое легкое цоканье каблучков. Видимо, в этом доме не принято было разуваться, потому что цоканье сначала направилось в кухню, а потом куда-то дальше, в комнату.
– Идем, – почти беззвучно проговорила Люся и дернула подругу за руку.
Они буквально на цыпочках вышли за дверь, а потом пулей вылетели из подъезда и завернули за угол дома.
– Не стой, Вася, давай отсюда быстрее! – тянула Люся подругу на другую сторону дороги.
– Люся, а может, немножко посидим, а? В засаде, так сказать, своими глазами убедимся, что приходила к отцу именно она, – предложила Василиса, когда подруги отошли на безопасное расстояние.
Люся повернулась и прошептала, будто их все еще могли услышать: