– Пусть этот олух бежит. Он нам не нужен. У нас и без него хорошая добыча.
– Умоляю, разрешите мне сесть, – простонал Марчмаунт. – У меня кружится голова.
Барак указал на тюк.
– Присаживайся, мешок с дерьмом.
Под презрительным взглядом Барака Марчмаунт тяжело рухнул на тюк.
– Берите вазу, – распорядился Барак, повернувшись ко мне.
– Что?
– Мы должны доставить греческий огонь графу. Я взял вазу. Наконец-то опасная находка попала мне в руки. Ваза оказалась тяжелой. Как видно, она была почти полна.
– Может, нам не стоит отдавать греческий огонь графу, Барак, – пробормотал я. – Мы захватили Марчмаунта, мы знаем все о заговоре герцога. Этого вполне достаточно, чтобы Кромвель оправдался перед королем и отделался от Говардов.
Барак пристально взглянул на меня.
– Дайте вазу мне, – тихо произнес он.
– Но, Джек, подумайте, сколько несчастий может принести людям греческий огонь…
– Дайте вазу мне. Я…
Барак не успел договорить. Марчмаунт, проявив неожиданное проворство, нагнулся, схватил меч Токи, подскочил и нанес удар, метя прямо в шею Бараку. Тот отпрянул в сторону, однако лезвие скользнуло по его правой руке, сжимавшей оружие. Барак схватился за предплечье, меж его пальцами ручьями текла кровь. Меч он не выпустил, однако рука безжизненно повисла. Марчмаунт бросил на меня торжествующий взгляд и поднял меч, намереваясь нанести Бараку смертельный удар.
Тут я метнул в него содержимое вазы. Из широкого горла вырвалась струя густой черной жидкости, резкий удушливый запах мгновенно наполнил комнату. Мне удалось попасть прямо в лицо Марчмаунту. Он пронзительно завыл, сделал несколько неверных шагов, поскользнулся в луже, расплывшейся на полу, и рухнул. Падая, он задел стол. Свеча, стоявшая в тарелке, упала. Пламя пробежало по рукаву Марчмаунта. В следующее мгновение тело Марчмаунта превратилось в живой факел. С губ его сорвался душераздирающий вопль. Я в ужасе отскочил. Марчмаунт судорожно дергался, пытаясь загасить огонь руками, но беспощадное пламя разгоралось все сильнее. В ноздри мне ударил отвратительный запах паленого мяса. Я увидел, что стол тоже загорелся и языки пламени ползут по полу.
Марчмаунт, охваченный пламенем, бросился в соседнюю комнату. Я побежал за ним. До конца дней своих не забуду, как он кричал, стонал и извивался. Огонь сожрал волосы Марчмаунта, лицо его обуглилось, и зубы, оскаленные в смертельной агонии, казались неестественно белыми. С животным криком он устремился к люку. Обгоревшие куски одежды отделялись от него со страшным потрескиваньем. Ему удалось протиснуться в люк, и в следующее мгновение кошмарный живой факел с нечеловеческим воем полетел в реку. Он громко ударился об воду и тут же пошел ко дну. Душераздирающий вопль внезапно смолк, по воде пошли круги. От злополучного барристера остались лишь обрывки обгоревшей мантии, все еще тлевшие на полу.