— Не помню, — покачала она головой.
То ли правду говорит, то ли врет... Он не собирается тут валандаться, выяснять. Либо она уйдет, либо он. Прямо по лестнице. Вот что сказал бы Иисус: сторонись зла в любое время дня и ночи.
Чарли начал пробираться сторонкой, а она исчезла и снова возникла у лестницы.
— Ты пока не уйдешь.
— Почему?
— Можешь испортить дело.
Если кинуться на нее, что потом? Свалить с ног? Если это настоящая девочка — без проблем. Жалких семьдесят фунтов. Только она не настоящая. Даже не знаешь, есть ли чего сбивать. Может, просто пройдешь сквозь нее. А вдруг она сквозь него пройдет и застрянет внутри? Страшно подумать.
Чарли с содроганием отступил. Девчонка его запросто кинула и еще высекла. С ней ничего не сделаешь.
— Чего ты от меня хочешь? — Собственный голос ему не понравился — писклявый, ноющий, жалобный.
Она вытаращила глаза:
— От тебя? Ничего.
— Тогда...
Она махнула рукой, и он замолчал, не в силах выдавить ни звука.
— Помолчи теперь. Я кое-кого поджидаю, не хочу, чтоб ты ее спугнул.
Неожиданно снова ожили голоса «Пойнт оф Грейс».
Джиа сразу услышала голоса, шагнув в дверь. Детские голоса, плач, отчаянный, жалобный, разрывающий сердце... Узнала приемную для клиентов в Менелай-Мэнор, голоса слышатся со второго этажа. Взбежав по лестнице, очутилась в длинном коридоре с дверями по обе стороны. Дверей всего восемь. Голоса зазвучали громче — чем дальше по коридору, тем громче и громче. Все двери, кроме одной, открыты, за каждой посреди пустой комнаты стоит ребенок — мальчик или девочка, — всхлипывает, зовет маму. Джиа с перехваченным горлом хотела забежать, утешить и не могла остановиться, неудержимо стремясь к закрытой двери в конце коридора. Замерла перед ней, не успела нашарить ручку, как дверь широко распахнулась, Тара Портмен, в окровавленной кофточке, с полным ужаса взглядом, крикнула: «Помоги! Помоги! Случилась беда! Иди сюда! Сейчас же иди!»
Она вздрогнула и очнулась, еще слыша в ушах слово «иди», огляделась в потемневшей спальне. Солнце за окном садилось, быстро сгущались сумерки.
Заснула... Плохо спала прошлой ночью. Сны обычно не запоминаются, кроме очень тяжелых. Видно, беременность добавляет усталости. Впрочем, несмотря ни на какую усталость, она не собиралась следовать совету Джека прилечь отдохнуть, пока не стали закрываться глаза. Наконец разрешила себе прикорнуть ненадолго, всего на несколько минут... И увидела страшный сон. Что там было? Кажется, Менелай-Мэнор...
Джиа разом вскочила, все вспомнив: испуганное лицо Тары, кричавшей, что с кем-то случилась беда, призывающей ее на помощь.