«Наконец, у нас родилась дочка! Маленькое чудо. Мне скоро сорок и по-настоящему я осознал себя отцом, только взяв ее на руки… Левка родился, когда я был мальчишкой, Сережа появился на свет в самый разгар первой травли, я был еще не обстрелянным, хоть и успел немного повоевать, но война переносится легче, это общая беда, а когда тебя травят всем миром… Я был затравлен и упустил этот момент… Да и вообще, до появления Марго маленькие дети казались мне совсем неинтересными, Левка заинтересовал меня по-настоящему лет в семь, когда вдруг влюбился в соседку по даче, тогда я понял, что он уже человек, мальчик… А Марго… у меня дрожат руки, когда я подхожу к ее кроватке… Наворачиваются слезы, когда держу ее на руках… Этери сердится, обижается за мальчишек, но что же делать, я так неправильно устроен. Уже знаю, что буду баловать ее по мере сил и средств. И порву на части того, кто посмеет ее обидеть».
Дяде Леве лучше не читать этих дневников, подумала Тошка.
«26 декабря. К Новому году приедет Н. Мне немного страшно, давно ее не видел.
28 дек. Приехала Н. Та же буря чувств. Чудовищно».
В записках деда много говорилось о взаимоотношениях с какими-то людьми в Союзе Композиторов, но Тошку это мало занимало. Кто такая Н.? Буря чувств… Надо же… И откуда она приехала? Может, имеется в виду Нуцико? Нет, вряд ли, какая буря чувств? Н. может означать и Нину, и Наталью и даже Нестан-Дареджан, была такая знакомая музыковедка у деда… Как интересно. Почитаем дальше.
«23 января. Порадовал Левка, он нежно любит Марго! Я увидел, как он стоял над ее кроваткой, смеялся, показывал ей. палеи, она тоже смеялась и хваталась за палец. Потом он взял погремушку и стал с ней играть… Он, наверное, будет хорошим отцом, не то, что я. Меня мучает совесть, что я не уделял мальчишкам достаточно внимания в детстве… Сергей плохо учится, хулиганит… Э. вызывали в школу, стыдили, противно».
Похоже, дед не слишком любил среднего сына… Как странно, мне всегда казалось, что дед такой добрый, любящий… Или он просто подобрел к старости, когда его перестали травить? Кажется, так бывает, надо будет спросить Нуцико.
В следующей тетрадке таинственная Н. не появлялась, зато возникла какая-то О. «Как О. понимает меня! И, главное, мою музыку! Как помогает мне! Благодаря ей у меня состоялся вечер в Доме композиторов. Народу набилось видимо-невидимо, успех был полный, я играл «Черную сонату» и два скерцо. Соната вызвала бурю аплодисментов… Потом кто-то сострил: «Саша, назвал бы сонату „Красной“ или „Солнечной“ и многое облегчил бы себе». Но как назвать солнечным тот беспросветный мрак, в котором я писал эту сонату? Конечно, чиновники ни черта не смыслят в музыке, но ведь непременно найдется какой-нибудь доброхот из музыкантов, который все им объяснит… И все-таки вечер состоялся, впервые за три года. Что ж поделать, такая судьба… А О. я, кажется, люблю…»