Антошин ожидал в стороне, когда затихнет буря восторга. Его крепкое рукопожатие сказало Чкалову больше, чем самые восторженные слова.
…Целый месяц пробыл Чкалов в Одессе. Опытные полеты назначались обычно на вечер, днем летчик был свободен. Он осматривал местные достопримечательности, побывал на Большом и Малом фонтанах, любовался утопающими в зелени домами отдыха и санаториями. Больше всего его влекло море. Чкалов быстро завязал дружбу с местными рыбаками и уходил с ними на паруснике ловить серебристую скумбрию.
Простой, общительный Чкалов держался с рыбаками по-свойски, шутил, смеялся. А когда он со сноровкой прирожденного волгаря перебрасывал и крепил парус, рыбаки обменивались одобрительными взглядами.
Иногда в рыбной ловле участвовал и Антошнн. Вообще Иван Панфилович охотно бывал в обществе Чкалова. Несмотря на разницу лет, между ними росла настоящая дружба. За эти годы духовный мир Чкалова обогатился. Его суждения отличались меткостью, своеобразием, глубокой продуманностью.
– Я физически ощущаю, что живем мы, батя, на крутом подъеме, – говорил он, гуляя с Иваном Панфиловичем по окрестностям Одессы. – Это не страшно, что мы еще летаем на старых моторах. Скоро будут замечательные отечественные моторы! Золотое времечко только наступает. Вот я здесь каждый день с самолета вижу: поля широкие; колхозы растут, крепнут; люди в колхозах зажили по-иному. Конечно, не все еще так, как хочется, но ведь сразу без труда счастье не дается ни в крестьянском хозяйстве, ни на летном поле. А зато счастье такое… за него стоит побороться!
В один из выходных дней Чкалов попросил Антошина поехать с ним на остров Березань.
Два военных летчика долго стояли у могилы участника революционного восстания в Черноморском флоте лейтенанте Петра Петровича Шмидта, расстрелянного царским правительством. Чкалов был угрюм. Поздно вечером, прощаясь с Антошиным, он сказал:
– Жалко мне, батя, лейтенанта Шмидта! Жалко, что не видит он, как неузнаваемо изменилась, какой могучей стала наша страна.
Последние дни перед возвращением в Москву Чкалов почти не расставался с Антошиным. Они вместе купались в море, вместе бывали в опере, вместе ходили в библиотеку.
Антошин с интересом наблюдал, какой литературой увлекается его молодой друг. Диапазон у Чкалова был большой: охотно читал он и научную фантастику для юношества, и стихи Маяковского, и писателей-классиков, и специальную техническую литературу. Увлекали его также книги по русской истории.
– Народ у нас замечательный! Только раньше ему ходу не давали. А сейчас наш народ горы своротит! – убежденно говорил Валерий Павлович.