– Трупы? Да. Наших – к казармам, этого – в Великон. Крокодилам.
И, хлестнув коня, умчался вперед. Отряд последовал за ним.
Спустя полчаса, когда царская кавалькада достигла рыночной площади, на Белой дороге уже не было ничего, что могло бы омрачить взор Царя царей Фаргала. Так что Владыка Карнагрии так и не узнал о том, что какой-то чужеземец убил трех его гвардейцев. И не коснулся нити своей будущей Судьбы…
А еще через полчаса, когда Император Карнагрии, в сопровождении придворных и стражи, давно уже миновал городские ворота, из домика, на ступенях которого сидел самериец, вышел худой светловолосый юноша лет пятнадцати. И очень удивился, не обнаружив у входа широколицего воина в сером дорожном плаще.
Звонкий «металлический» лай гончих все нарастал, пока наконец свора не выгнала зверя из леса на открытое место: длинное, уходящее к реке возделанное поле.
Жертва, великолепный бык черной лесной антилопы, запрокинув бородатую морду, скакал на вид неуклюже, но быстро. Явно было, что он успевает к реке прежде собак.
Разодетые в шелка придворные нетерпеливо поглядывали на своего царя. Но тот молча, с непроницаемым лицом, взирал на уходящего быка.
Фаргал, владыка сильнейшей из Четырех Империй, взявший престол Карнагрии не по праву крови, а по праву меча, ждал. Он полагал, что и антилопе следует дать шанс на спасение. И только тогда, когда, по его мнению, у быка появилась надежда уйти, царь ударил лошадь острыми каблуками сапог. Рыжая кобыла кинулась в галоп.
Тотчас псари спустили борзых, и следом, с криками и улюлюканьем, помчались благородные охотники, отставая от дюжины белых, как горный снег, узкобоких собак. И – от Фаргала. Айпегская, морем привезенная в Карнагрию из-за Ашских гор кобыла прытью не уступала борзым.
Бык не сразу заметил новых преследователей. Только когда между ним и бесшумно летящими борзыми осталось шагов двести.
Удивительно, но он сумел прибавить еще, должно быть, близость спасительной реки придала ему силы. Он бежал теперь с той же скоростью, что и псы. Однако медленнее Фаргала. Припав лицом к рыжей гриве лошади, царь поднял копье, готовясь к броску. Ветер трепал его длинные черные волосы. Ноздри хищно изогнутого носа расширились.
Задранный кверху хвост самца антилопы мотался из стороны в сторону. Царь скакал уже по следу быка, по черным лункам, оставленным острыми копытами. Борзые, рассыпавшись веером, стелились над зеленью поля, отстав лишь на дюжину прыжков.
До берега Великона оставалось не больше четверти мили. Если бык успеет прыгнуть в воду (и не станет добычей крокодилов), он – спасен. Луков и арбалетов у охотников не было: не добыча важна – погоня!