Ролло всегда выглядел одинаково: на голове, имеющей форму груши, совершенно лысой и блестящей, как биллиардный шар, сидела красная турецкая фреска. Его жирное тело было облачено во фрак черного цвета и такой же жилет: отделанный белым галстук «Аскот» был тоже из черного шелка и закрывал его толстую шею, серые в полоску брюки скрывали толстые ноги, а лакированные башмаки — огромные плоские ступни. При входе в большой зал каждый автоматически поднимал взгляд на балкон, и там узнавали, хочет ли Ролло поговорить с ним. Если у него было такое желание, он делал знак пальцем и исчезал в своем кабинете. Приглашенный не сразу поднимался к нему. Совсем не следовало показывать другим, что Ролло хочет поговорить с ним. В сущности, его знак означал, что у него есть дело и что он хочет держать его в секрете. Нет, приглашенный прежде всего располагался около большого бара в конце помещения, заказывал виски и некоторое время, пока опорожнял свой стакан, разговаривал с барменом, смотрел на официанта-грека, который разносил кушанья. После того, как человек потолкался по левой стороне зала между столиками и маленьким дансингом, вы останавливались на мгновение послушать состоящий из четырех музыкантов высшего класса джаз, и, может быть, особенно технику негра-ударника. Потом с самым естественным безразличием вы проходите за черные бархатные портьеры, которые скрывали лестницу, ведущую наверх. Обычно там, за этими портьерами, находился Батч, охранявший лестницу. Высокий и тонкий, с бледным лицом, одетый в черное и черную фетровую шляпу, этот тип носил также и черную рубашку, на которой выделялся белый шелковый галстук, украшенный золотой подковой. Батч обычно держался у стены и с равнодушным видом чистил гусиным пером зубы, следуя лучшим традициям гангстеров из кинематографа. Идущий к Ролло кивал ему головой, он будто не замечал. И это означало, что можно продолжать путь. Иначе Батч американским акцентом, холодным и всегда угрожающим, приказал бы вернуться обратно в ресторан.
Кабинет у Ролло был роскошным: дубовая обшивка стен, скрытое освещение, письменный стол, покрытый толстым стеклом, богатые украшения по стенам, комфортабельные кресла из зеленой кожи и огромные диваны. Ролло обычно сидел за своим письменным столом с толстой сигарой в зубах, желтых и широких, с сонливым выражением на лице. На его столе не было ни одной бумаги. Он сидел, скрестив руки на зеленом бюваре, и внимательно рассматривал пришедшего, словно это был последний человек, которого он хотел видеть. Он был не один. У камина стояла Селия. Она редко открывала рот, и ее большие черные глаза, которые никогда не выдавали ее мыслей, не покидали лица посетителя, пока он находился в этом кабинете.