В трубке прозвучал сигнал, и записанный на магнитофон голос сказал: — Вы позвонили в «НЗ Профессиональные услуги. Продиктуйте ваше сообщение.» — И длинный сигнал.
— Гэри, это Том Сандерс. Я знаю, что вы слушаете, снимите трубку.
В трубке послышался щелчок, и Сандерс услышал голос Босака:
— Привет. Я ожидал звонка от кого угодно, но только не от вас. Откуда вы звоните?
— Из автомата.
— Отлично. Как у вас дела, Том?
— Гэри, мне нужно, чтобы вы кое-что сделали. Просмотрели кое-какие базы данных.
— Ага… Это нужно для фирмы или лично для вас?
— Лично для меня.
— Ага… Видите ли, Том, я очень занят в эти дни, давайте поговорим об этих делах на следующей неделе?
— Это будет слишком поздно.
— Но сейчас я ужасно занят…
— Гэри, в чем дело?
— Ай, оставьте, Том, вы и сами отлично знаете!
— Мне нужна помощь, Гэри.
— Э, да я с удовольствием бы вам помог… Но не так давно мне позвонил Блэкберн и сказал, что если я хотя что-нибудь для вас сделаю — хоть что-нибудь! — то не позднее шести утра я буду принимать у себя на квартире сотрудников ФБР.
— О Боже!.. Когда это было?
— Около двух часов назад.
Два часа назад… Блэкберн сильно опережал его.
— Гэри…
— Э, вы же знаете, что я к вам всегда прекрасно относился, Том, но только не сейчас. Ладно? Ну, мне пора идти.
* * *
— Если честно, то все это меня не удивляет, — заявила Фернандес, отодвигая бумажную тарелку.
Они с Сандерсом только что перекусили сандвичами прямо у нее в кабинете. Было уже девять часов вечера, и все кабинеты по соседству были уже пусты, но телефон на столе Фернандес беспрестанно звонил, то и дело перебивая их разговор. На улице опять шел дождь, гремел гром, и Сандерс через окна видел вспышки летних молний.
Когда Сандерс сидел в этом пустом адвокатском кабинете, у него было такое ощущение, что во всем мире не было никого, кроме него и Фернандес, разговаривающей с ним в сгущающихся сумерках. Как быстро все совершилось: человек, которого он до сегодняшнего утра никогда не встречал, сейчас стал чем-то вроде спасательного круга. Он заметил, что вслушивается в каждое сказанное ей слово.
— Перед тем как мы продолжим, я хотела бы подчеркнуть одну вещь, — объясняла адвокатесса. — Вы поступили очень правильно, когда не сели в одну машину с Джонсон. Теперь вы ни в коем случае не должны оставаться с ней наедине. Ни на минуту! Ни при каких обстоятельствах! Это понятно?
— Да.
— Если вы это сделаете, то сорвете все дело.
— Не сделаю.
— Прекрасно, — сказала адвокат. — Дальше: у меня был длинный разговор с Блэкберном. Как вы справедливо полагали, на него страшно нажимают, чтобы он как-то разрешил эту проблему. Я пыталась передвинуть начало третейского суда на послеобеденное время, но он заявил, что компания уже готова и хочет начать совещание прямо сейчас. Он озабочен тем, как долго продлятся переговоры. Так что пришлось согласиться на завтра, на девять утра.