Так что мистер Свинтус сделал исподтишка свое дело, и карьера еще одной одаренной женщины оказалась под угрозой. Сможет ли она сдержать свиней в загоне фирмы X? Будем следить за дальнейшим развитием событий.
* * *
— Господи, — сказал Сандерс и перечитал статью еще раз.
Хантер вернулась назад, неся два бумажных стаканчика с каппучино. Один она пододвинула Сандерсу:
— Бери. Похоже, тебе глоточек кофе не помешает.
— Откуда они узнали об этой истории? — спросил Сандерс.
Хантер покачала головой:
— Не знаю, но мне кажется, что где-то утечка информации происходит в самой компании.
— Но кто мог?.. — Сандерс подумал, что, раз история попала в газету, редакции она должна была быть известна в три-четыре часа вчерашнего дня. Да в компании еще никто не знал, что он собирается подавать официальной заявление…
— Представить себе не могу, кто мог проговориться, — сказала Хантер, — но попробую узнать.
— А кто такая Констанс Уэлш?
— Ты никогда ее не читал? Она постоянный обозреватель «Пост-Интеллидженсер», — ответила Мери Энн. — Перспективы феминистского движения и все такое прочее. — Она покачала головой. — А как там Сюзен? Я пробовала было ей позвонить сегодня утром, но никто ни поднял трубку.
— Сюзен уехала на несколько дней. Вместе с детьми.
Хантер медленно кивнула:
— Да, по-видимому, это была хорошая идея.
— Мы тоже так решили.
— Она обо всем знает?
— Да.
— И это правда? Ну, насчет заявления о преследовании?
— Да.
— О Боже…
— Да уж, — кивнул Сандерс.
Некоторое время женщина молча смотрела на него, затем наконец произнесла:
— Я давно тебя знаю… Надеюсь, что все обойдется.
— Я тоже…
Снова молчание… Наконец Мери Энн отодвинулась от столика и встала:
— Позже увидимся, Том.
— Конечно, Мери Энн.
Сандерс знал, что она чувствовала. У него и у самого бывало такое чувство, когда кого-нибудь из знакомых обвиняли в преследовании по сексуальным мотивам. Между ними сразу возникала стена отчуждения. И неважно, как давно люди были знакомы, и неважно, что до этого они были друзьями. Слова обвинения были сказаны, и все начинали сторониться подозреваемого. Никто ведь с чистой совестью не мог утверждать, что знает, как все происходило на самом деле. Нельзя было безоговорочно принять чью-то сторону — даже сторону друга.
Сандерс посмотрел вслед этой стройной, аккуратной женщине, одетой в спортивную форму и несшей в руке кожаный чемоданчик. В ней едва было пять футов роста. Все мужчины на этом пароме были такими огромными… Сандерс вспомнил, как когда-то Мери Энн сказала Сюзен, что занимается бегом из боязни быть изнасилованной. «Я просто обгоню их», — говорила она. Мужчинам этого не понять. Им не знаком подобный страх.