— Конни, — сказала Фернандес, — все, что я могу вам сказать как адвокат мистера Сандерса, это то, что документальное свидетельство, находящееся в моем распоряжении, противоречит вашим сведениям об этом деле.
— Вы мне покажете это свидетельство?
— Ни в коем случае.
— Откуда же я могу знать, что оно существует?
— А вам и незачем это знать; достаточно того, что я предупредила вас о его существовании.
— А если я вам не поверю?
Фернандес улыбнулась.
— Есть решения, которые журналист должен принимать сам.
— Вы говорите, это будет опрометчивое решение…
— Если вы и дальше будете упорствовать, то — да.
Уэлш отступила на шаг:
— Знаете, может быть, у вас и получится какое-то подобие судебного дела, а может, и нет, но, на мой взгляд, вы просто еще одна задурманенная представительница женского меньшинства в деловом мире, которая намерена добиться чего-нибудь в состязании с мужчинами, опускаясь перед ними на колени, и, если у вас осталась хоть капля гордости и самоуважения, вы не станете делать для них эту грязную работу!
— На самом деле, Конни, если кто-то из нас и выполняет грязную работу, укрепляющую мужское засилье, это вы…
— Дерьмо все это, — ответила Конни. — И позвольте мне заявить, что вам не удастся замолчать факты: он заманил женщину и избил ее. Он ее бывший любовник, грубый и ревнивый — типичный самец. И, можете мне поверить, он еще пожалеет, что на свет родился…
* * *
— Она будет продолжать печатать эту историю? — спросил Сандерс.
— Нет, — ответила Фернандес, глядя через двор на Джонсон, Хеллера и Блэкберна. Конни Уэлш уже пошла к Блэкберну и теперь о чем-то с ним разговаривала.
— Вы на это не отвлекайтесь, — продолжала Ферндес. — Это не так уж важно. Главное — что они намерены делать с Джонсон.
Минутой позднее Хеллер отделился от своей группы и направился в их сторону.
— Мы обсудили сложившееся положение, Луиза, — сказал он.
— Мы решили, что нет смысла и дальше продолжать заседание третейского суда, я уже проинформировал об этом судью Мерфи.
— Ну и ладно. А как быть с пленкой?
— Ни мисс Джонсон, ни мистер Сандерс не знали, что их разговоры записываются. Согласно закону, хотя бы одна из сторон должна об этом знать. Таким образом, ваша пленка юридической силы не имеет.
— Но Бен…
— И мы будем требовать, чтобы эту пленку не разрешали прослушивать ни в третейском суде, ни на любых юридических процессах. Мы будем придерживаться того, что определение мисс Джонсон всего инцидента как недоразумения является верным и что мистер Сандерс несет ответственность за это недоразумение. Он являлся активным участником, Луиза, и от этого никуда не уйдешь. Он сам снял с нее трусики — никто ему в затылок пистолет не направлял. А поскольку вина лежит на обоих участниках, самым правильным путем будет — пожать друг другу руки, забыть о вражде и вернуться к работе. Если не ошибаюсь, мистер Гарвин уже предлагал это мистеру Сандерсу, но тот отказался. Мы думаем, что при сложившейся ситуации мистер Сандерс повел себя неразумно и что если он не передумает в ближайшее время, то рискует быть уволенным за отказ выйти на работу.