— А «Лесной пожар»?..
— Здесь.
Ливитт открыл дверь, украшенную табличкой «Склад», и Холл увидел узкую каморку, заваленную граблями, мотыгами и шлангами для поливки.
— Входите же…
Холл вошел. Ливитт закрыл дверь — и Холл почувствовал, как пол начал проваливаться под ногами и они поехали куда-то вниз вместе с граблями и прочим барахлом.
Через несколько мгновений они очутились во вполне современной комнате, освещенной лампами дневного света. Стены были выкрашены в красный цвет. Комната была пустой, если не считать прямоугольного ящика по пояс человеку, похожего на лекционную кафедру. Сверху ящик прикрывало светящееся зеленоватое стекло.
— Подойдите к анализатору, — предложил Ливитт. — Руки положите на стекло ладонями вниз.
Холл так и сделал. Пальцы слегка кольнуло, и ящик издал гудящий звук.
— Все в порядке. Отойдите.
Ливитт в свою очередь положил руки на ящик, подождал, когда тот загудит, и сказал:
— Теперь, пожалуйста, сюда. Вас интересовали меры безопасности. Сейчас, прежде чем мы войдем в основные помещения, я вам кое-что покажу…
— А что это за ящик?
— Анализатор отпечатков пальцев и ладоней. Работает автоматически. Считывает до десяти тысяч дерматографических линий, так что ошибки быть не может. В блоке памяти у него заложены данные обо всех, кому разрешен доступ к «Лесному пожару».
Ливитт толкнул дверь в углу. За нею оказалась другая дверь с надписью «Охрана», бесшумно скользнувшая в сторону. Они вошли в затемненную комнату, где в окружении панелей с множеством светящихся шкал сидел один-единственный человек.
— Здравствуйте, Джон, — сказал Ливитт. — Как дела?
— Спасибо, доктор Ливитт, неплохо. Я видел, как вы подъехали.
Ливитт познакомил Холла с дежурным, и тот показал новичку свое хозяйство. На холмах вокруг базы были надежно укрыты два обзорных радиолокатора, которые контролировали подступы к ней. Немного ближе к ограде располагалось кольцо закопанных в грунт датчиков, сигнализирующих о приближении любого живого существа весом более сорока килограммов.
— Мы еще ни разу никого не упустили, — сказал дежурный. — А если и недоглядим… — Он пожал плечами и, повернувшись к Ливитту, спросил:
— Покажем ему собачек?..
— Покажем, — ответил Ливитт.
Они прошли в соседнюю комнату. В ней сильно пахло зверинцем. Там стояли девять просторных клеток с девятью немецкими овчарками, самыми рослыми, каких Холлу когда-либо доводилось видеть.
Едва завидев людей, собаки принялись лаять, но Холл не услышал ни звука. Он изумленно смотрел, как они разевают пасти и трясут головами, будто лают, — и все равно ни звука.