решил Леонид Львович, и у него начало подниматься настроение.
– Другое дело – доктор», – продолжал размышлять Огнемет. Эскулап, осмелившийся стрелять по его пацанам, прекрасно знал местность и был здоров, как бык, следовательно, мог задать стрекача куда угодно, в любою сторону света, после того как решил, что добром события в Ястребином не кончатся. Для него.
– И шалашовка тоже там, в машине, – дошло до Витрякова, и он перестал думать о докторе, поскольку добраться до Милы Сергеевны ему хотелось гораздо больше. Конечно, проклятая шлюха вполне могла пуститься в бега, рвануть через горы, рассчитывая, что ноги, до наступления рассвета вынесут в более населенные места, где она сможет без труда раствориться, среди людей. Но, он здорово сомневался в этом. Нет, он все же так не думал. Мила ухитрилась зарезать идиота-егеря, а потом, пока его верный партнер Вацик Бонифацкий забавлялся в сауне со старой потаскухой Томой, а скорее, с Юлией (при этой мысли Огнемет с хрустом сжал кулаки), выпустила на волю своих трахнутых дружков, заику и Андрея Бандуру. Да, естественно, так и было. Кто-то из них прокрался в гараж и продырявил все бочки с бензином, но, не довел дело до конца. Не смог поджечь, или, не решился, если они рассчитывали убраться, не поднимая шума. А побег не удался, вот незадача, все трое попались.
– Все три паука – в одной банке, – поправился Витряков
– Какие пауки, Леонид Львович? – заискивающе осведомился Качок. Проигнорировав его вопрос, Витряков медленно двинулся к бронетранспортеру и стукнул несколько раз по двери, не сильно, будто просил разрешения войти.
– Цыпа, ты там? – позвал Леня почти ласково. – Тук-тук? Цыпа? Алло-у?
– Не отзывается, – сказал Леня, не дождавшись ответа.
– Кто, Леонид Львович? – спросил Мурик.
– Плевалку закрой! – посоветовал Огнемет, наклоняясь к задраенной прорези. – Цыпа? Я знаю, что ты тут, маленькая вероломная шлюха.
– Как думаешь, о чем это болтает этот урод? – спросил Бандура шепотом. – Какая цыпа? Он что, совсем рехнулся?
Внутри было темно, как в склепе. Армеец, стараясь не шуметь, присел поближе. Он двигался осторожно, наощупь.
– По-понятия не имею, брат. По-моему, они все здесь какие-то немного о-озабоченные на се-сексуальной почве.
– Курорт, – глубокомысленно заключил Бандура, как будто это слово объясняло все.
– Цыпа, – снова позвал снаружи Витряков. – Что ж ты не отзываешься, драная курица? Давай, поговорим.
– Полный отморозок, – шепотом сказал Андрей, обращаясь к Армейцу. Тот, в темноте, кивнул.
– Ма-ма-маньяк…
– Ну, не хочешь говорить, не надо, – сказал Огнемет. И потянулся так, что в спине громко хрустнули позвонки. Принять дозу хотелось невыносимо, но сначала следовало разобраться с топливом. Леонид Львович хмуро оглядел своих людей.