Дон посмотрел в спину уходящему детективу и тихо прошептал:
– Боже, помоги тому идиоту, что посмеет встать на его пути.
* * *
В баре царила блаженная тишина. Позднее утро в таких забегаловках – самое спокойное время. Ночные гуляки уже разошлись или вышвырнуты на улицу, а завсегдатаи еще не проснулись. Под потолком бесшумно вращался шар, изображающий звездное небо, разбрасывая по темному залу пятнышки света. Их вполне хватало, чтобы посетители не натыкались на столы, и потому Боров так и не включил общий свет. Три одинокие фигуры за разными столиками, что поправляли здоровье утренними коктейлями, этого не заслуживали. Обойдутся и так. Самому бармену света вполне хватало – над стойкой горел ровный строй ярких фонарей, что отсекал темноту зала, как ножом.
Бармен медленно возил тряпкой по стойке – больше по привычке, чем по необходимости, – и думал о том, что пора бы взять на работу нового сменщика. Руди должен был прийти еще четверть часа назад, но пока так и не появился. Этот разгильдяй всегда опаздывает, и обычно не меньше чем на полчаса. Но сегодня он получит тумака, это точно. Не можешь приходить вовремя – не приходи вообще.
Боров предался сладостным мечтам о том, как он взгреет этого засранца, и так задумался, что даже перестал возить тряпкой по грязным пятнам. Когда из темноты появилось бледное лицо, бармен вздрогнул от неожиданности и отшатнулся. Его рука нырнула под стойку, пытаясь нащупать рукоять парализатора, прилепленного скотчем к ящику.
– Боров? – осведомился призрак, прожигая бармена взглядом черных глаз.
– Ну, – буркнул он, пытаясь отодрать скотч.
– Этой ночью Зуб заходил?
Бармен наконец освободил парализатор из липкого плена и собрался послать наглого засранца ко всем чертям. И тут же его узнал. Да, этот парень определенно стоил того, чтобы помнить о нем. Боров отдернул руку от парализатора, словно тот превратился в раскаленные уголья, и медленно выпрямился, стараясь держать руки на виду.
– Был, – не стал отпираться он.
– О чем говорили?
Боров задумался. Определенно детективу Нейману не нужно знать о его частном разговоре с Зубом. Он спрашивал о чем-то, что выбивалось из обычного трепа. Но вроде ничего такого взломщик не говорил. Бармен с сомнением взглянул на детектива и содрогнулся. Он знал такие мерзкие взгляды, видел уже, и не раз. Обычно человек, на кого смотрели с таким прищуром, довольно быстро откидывал коньки. На него самого так смотрели один раз, в летной учебке. Тогда спятивший сержант наставил на него плазмотрон и с такой же улыбочкой посмотрел сквозь прицел на обгадившегося курсанта. Тогда Борову повезло – сержанта пристрелил безопасник. Нейман смотрел точно как тот псих, и то, что в его руках не было плазменного метателя, ничуть не успокаивало Борова. После дела Гвоздя каждый обитатель квартала Технарей, кому была дорога жизнь, запомнил детектива в лицо. В конце концов, это нетрудно – на свете не так много людей, что могут войти в логово до зубов вооруженных нариков и выйти через пять минут обратно, оставив за спиной полтора десятка покойников.