«Погоди-ка, – вдруг прошелестел Трикси, – не спеши. Мне надо разобраться».
«Никак инклин обнаружил?» – поразился Кононов, сворачивая к угловому дому.
«Еще не знаю. Надо подойти поближе».
«Надо, так подойдем!»
Поднявшись по ступенькам, Ким миновал собачью парикмахерскую (из нее тянуло запахом паленой шерсти) и очутился в длинном коридоре с дюжиной дверей – за ними, видимо, располагались все обозначенные при входе заведения. Офис экстрасенса отыскался за дверью с копией эмалированной таблички; Ким отворил ее и, перешагнув порог, попал в приемную.
Тут, за секретарским столиком, у телефона и компьютера, сидела худосочная дева в очках, короткой юбочке и с толстой книгой. «Как обрести магическую силу и стать целителем», – прочитал Кононов на обложке. Девица, похоже, училась без отрыва от производства.
Вежливо склонив голову, он произнес:
– Я к господину Тормоз-Забайкальскому, мадмуазель. Проблемы у меня. Серьезные. Срочно нуждаюсь в эзотерических услугах.
Девица оторвалась от книги, окинула его изучающим взглядом и повернулась к компьютеру.
– Маэстро принимает по предварительной записи. Ваша фамилия, молодой человек? Вам назначено на сегодня?
– Нет. А можно без записи? Прямо с колес?
– Можно, но по двойному тарифу.
– А каков тариф?
– Это зависит от услуги и от количества тонких энергий, потраченных на вас маэстро, – охотно пояснила дева. – Диагностика кармы – двадцать пять в валютном исчислении, снятие порчи и сглаза – от сорока до ста пятидесяти, благословение мистической звезды Эрцгаммы – двести, а если надо подкачать харизму, то…
– В последнем не нуждаюсь, харизмы у меня хватает, – прервал девицу Ким. – Давайте диагностику.
Он покопался в карманах и с грустным вздохом выложил на стол полсотни баксов. Шесть дней работы! Но дружба не измеряется деньгами…
Девица шустро сгребла гонорар, сунула в ящик и стукнула наманикюренным ноготком по клавише.
– Ваши проблемы? И ваша фамилия? Можете назвать любую с целью анонимности.
– Майкл Мэнсон. А проблемы у меня со здоровьем. Болезнь зовется хронический дефолт, осложненный импичментом.
– Ждите!
Девица упорхнула в кабинет маэстро, а Ким спросил:
«Что ощущаешь, Трикси?»
«Разочарование. У человека за дверью есть ментальный дар, но очень слабый и абсолютно не связанный с инклином. Пустышка, друг мой!»
«Раньше нужно предупреждать, – сердито отозвался Кононов. – Я ведь уже заплатил! А коли деньги потрачены, то…»
– Прошу! Маэстро ждет.
Девица появилась на пороге, стрельнула глазками на Кима, и он уверенным шагом «нового русского» направился в кабинет.
Маэстро, облаченный в темную мантию и бороду «а-ля Распутин», восседал за палисандровым столом. Крупные черты лица, пронзительный суровый взгляд, огромный крючковатый нос (побольше, чем у Халявина, отметил Ким) и плотоядная улыбка делали его похожим на вампира. Казалось, встанет сейчас, шагнет, лязгнет челюстью и присосется…