Меч над пропастью (Ахманов) - страница 3

Серый Трубач ухмыльнулся. Он знал, что в песне, сложенной про этот его подвиг, правды столько же, сколько мяса в песчаной крысе, голодавшей целую луну. На самом деле подземный грот со Спящей Водой обнаружил пастух из племени Живущих В Ущельях и поведал о чудной находке соплеменникам. Два или три смельчака отправились в пещеру, после чего старейшины, уверившись, что чудо в самом деле существует, послали гонца в становище Мечущих Камни к Серому Трубачу. Вождь пришел, поглядел на туманные картины, выслушал побывавших у Спящей Воды, а затем повелел своим воинам перебить племя Ущелий, чтобы не болтали лишнего. Зарезали всех, даже самок с детенышами, и пировали четыре дня, пока мясо не начало протухать. Пастуху же, нашедшему пещеру, вождь оказал великую милость, съев его печень и сердце.

Произошедшее стало знаком для догадливых певцов, которых вождь возил с собой, так как был он мудр и помнил: правда не то, что случилось, а то, что предстало в рассказах о случившемся. В этом состояла высшая справедливость, доступная только разуму предводителя; только он, Брат Двух Солнц, беседует с богами и знает, где истина, а где ложь. Важно ли, что пастух, помет хромого яхха, нашел чудо Спящей Воды? Нет, ибо ничтожный лишь разинет пасть, хлопнет по коленям в удивлении и начнет болтать о найденном, тогда как вождю боги подскажут, что делать с находкой и есть ли в ней польза или вред. И потому пусть поют Долгие Песни, пусть спешат воины на трубный зов вождя! А когда они придут, серое станет красным!

Поправив рогатую корону на макушке, вождь приподнялся и оглядел свое становище. Здесь собрались воины многих Очагов: Белые Плащи, Люди Песка, Люди Ручья, Люди Молота, Зубы Наружу, Пришедшие С Края, Сыновья Ррита, Полоса На Спине и, разумеется, его родное племя Мечущих Камни. Три непокорных Очага: Детей Яхха, Гудящих Стрел и Песчаных Крыс он уничтожил, добираясь к вершинам власти, а также вырезал по той или иной причине мелкие кланы вроде Живущих В Ущельях. Все они пошли в котел, насытив преданных и верных, но в последние годы, когда врагов в степи не осталось, к кострам племен вернулся Ррит. Можно было бы забить для пропитания тысячу-другую самок, но бог подсказал лучший выход – он, видно, тоже оголодал и жаждал крови.

Скрестив ноги, вождь сидел на шкуре яхха, спиной к глубокому каньону, выходящему на горный склон. Это обширное пространство, заросшее кустами и желтоватой травой аш, тянулось до самой низины, и тут сгрудились десятки тысяч людей и животных. Перегораживая выход из ущелья, стояли возы с высокими колесами и плетеными бортами; в них были навалены связки стрел и запасных древков для копий, бурдюки и упряжь, лестницы и кожи, запасные шатры и сушеное мясо. За линией возов начинался лагерь: тысячи крытых шкурами конических палаток, шесты с пучками шерсти и волос, с лентами и бубенцами, что отмечали стан того или иного Очага, собранное аккуратными штабелями оружие, кипящие котлы, окруженные группами воинов. Не всем удалось выжить во время опасных странствий в горах, и потому пропитания на первые дни хватало; что до будущего, то вождь рассчитывал найти здесь достаточно пищи. Он уже отправил на запад и восток отряды разведчиков.