– Подойди ко мне, ваятель, и ты увидишь свою награду.
«Я уже вижу ее», – подумал Семен, но, как приказали, пересек комнату в пять шагов, пригнулся, проходя под невысокой аркой, и ступил в молельню. Это помещение было вытянутым как пенал писца; алтарь – напротив входа, слева от него – окно, а вдоль длинных стен стояли покрытые львиными шкурами ложа и серебряные светильники в человеческий рост, изображавшие пальмы. От горевших в них свечей тянуло приятным запахом ладана.
– Смотри!
Взгляд Меруити устремился в торец комнаты, где, за сдвинувшейся стеной, было еще одно помещение, совсем небольшое и уставленное сундуками с откинутыми крышками. В них, переливаясь всеми цветами радуги, громоздились серьги, подвески и ожерелья, перстни, браслеты и диадемы, заколки, броши и нагрудные пластины; алый блеск рубинов соседствовал с изумрудной зеленью, голубизна бирюзы скромно тускнела в синем победном сиянии сапфиров, горел золотистым пламенем цитрин, таинственно мерцали аметисты, пестрели халцедон и яшма, струился серебристый свет опалов… В других сундуках, побольше размером, хранились чаши, кубки и кувшины, подносы и драгоценные сосуды для благовоний из серебра, азема и белого, желтого, зеленого и розового золота[31]; в третьих блестели груды колец и слитков, серебряных и золотых, в четвертых – дорогое оружие, железные клинки, отделанные золотом секиры, шлемы, усыпанные самоцветами, жезлы и посохи со вставками из малахита и лазурита, с навершиями из слоновой кости и благородных металлов… Тайная сокровищница! Казна фараонов, а в ней – неимоверные богатства, чей вес нельзя измерить ни в кедетах, ни в дебенах, а только в тоннах!
От изумления лоб Семена пошел морщинами.
– Выбери, что хочешь, – сказала Меруити, пристально глядя на него. – Выбери и возьми столько, сколько унесешь. Ты могуч, ваятель Сенмен… Может быть, поднимешь ларец с кольцами золота? Донесешь до статуи Хатор, и он – твой!
Помрачнев, Семен передернул плечами.
– Смеешься, госпожа?
– Нет, не смеюсь. Стряхни пыль с ресниц, ваятель, и смотри! Здесь, в тайной кладовой, богатства отца моего, великого Джехутимесу… сокровища, каким нет равных в странах юга и севера, каких не видели ни в Джахи, ни в Хару, ни в Митанни… От их созерцания у всякого затмится разум! Тут драгоценные камни шести цветов, тут золото, азем и серебро, небесное железо и…
– Прах пустыни! – пробормотал Семен и добавил на русском: – Хлам, моя красавица, всего лишь хлам. Этим хламом ты не отделаешься, чтобы мне жить на одну зарплату!
Ее глаза сияли и смеялись.