– Телепаты не способны к дальним межзвездным перелетам, – компетентно заявил Бянус, прожевав ломоть ветчины. – Они живут в обществе открытого мышления, и если лишить их связи с этим обществом, то есть привычного ментального фона, наступит регресс и скорая психологическая дезинтеграция.
– Но все-таки, – настаивал я, – что бы ты попросил?
– Гарем, – подсказал Симагин. – Но большой.
Сашка, однако, призадумался, с интеллигентной тоской глядя в пустую рюмку.
– Ежели по большому счету и без дураков, я пожелал бы узнать Великую Тайну Бытия, – молвил он, вздыхая. – Куда мы идем после смерти? Конец ли она всему или только начало? Исчезнем ли мы, распавшись прахом, или душа бессмертна и смеется над телесной гибелью? А если так, что ждет ее? Кружение в астральных безднах? Какая-то метаморфоза с памятью, глобальная амнезия, чтоб отрешиться от земного, от бед и радостей, любви и злобы? А может, наша душа соединится с Высшим Существом, с Великим Абсолютом, правящим Вселенной? Если исходить из герметической философии и вспомнить учение зороастрийских магов, каббалу, а также…
– Мудрец ты наш! – произнес Симагин со слезою в го лосе. – Гермес Трисмегийский! Ну по такому поводу…
Он наклонился, пошарил в портфеле и вытащил непочатую бутыль «Политехнической».
– Вот это дело! Одобряю! – сказал Сашка. – А не продолжить ли нам посиделки в гостиной?
– Разве тут плохо?
– В гостиной телевизор есть, – пояснил Бянус, – и сегодня в двадцать один пятнадцать будут показывать девочек. То ли топ-моделек, то ли поп-звездулек. Желаю насладиться красотой!
– Я кивнул.
– Ладно, тащи провизию в комнату. Что тут осталось? Шпроты, паштет… Ветчину ты прикончил?
– Ага! Всенепременно! – Бянус прижал к груди бутылку, подхватил шпроты, блюдце с паштетом и удалился.
– Что-нибудь слышно? – спросил я Симагина заговорщицким шепотом. – Ну о нашем деле и моих хрумках?
– Слышно, – с задумчивым видом протянул Алик, ковыряя вилкой в селедочной банке. – Слышно, Серый, да пока не видно!
– Чего не видно?
– Концов. Они, похоже, посредники. Если и в доле, так на полпроцента. А кто там за ними… – Симагин прищурил левый глаз, хлопнул меня по спине и приободрил: – Ничего, Серега, разберемся! Не звонят тебе больше, не торопят?
– Нет.
– Вот и мы не будем торопиться. Целься в колено, стреляй в лоб!
– Эй, где вы там? – раздался протяжный зов Бянуса. – Рюмки тащите!
В сопровождении Белладонны мы перебрались в комнату. Она не против общества, но каким-то чудом усекает, приятны ли мне гости. Если неприятны, прячется в маминой спальне и дремлет, тогда как приятным дозволены всякие вольности, от щекотания брюшка до нежного почесывания за ушами. На этот раз она развалилась у Алика на коленях. Хорошие у него колени, просторные; очень подходят для ребятишек и зверей.