– А Всеволод Иванович? Надеюсь, он не умер? – осторожно поинтересовалась я.
– Слава Богу, нет. Поправляется и уже завтра должен вернуться к своим обязанностям.
– Это все?
– Почти… – Петр Анатольевич на секунду задумался, словно усомнился, стоит ли об этом упоминать, но все же произнес:
– Я все-таки поговорил с Вербицким.
– Они еще не уехали?
– Пока нет. Но он выглядел таким испуганным… А я всего-то навсего задал ему пару вопросов.
– То есть он действительно увозит свою семью от какой-то опасности? Так?
– Это не вызывало у меня сомнений и до вчерашней с ним беседы. Но я не думал, что он до такой степени напуган. На нем буквально не было лица.
– Насколько я знаю этого человека, испугать его непросто, – заметила я.
– Да, но он шарахнулся от меня, как черт от ладана, лишь только я произнес имя…
– Лобанова?
– Да. И тут же убежал, хотя до этого был настроен весьма оптимистично, я бы сказал даже игриво…
– И о чем же вы его спросили?
– Всего-то навсего о том, когда у них в последний раз был Костя. И будут ли они на его похоронах.
– В таком случае, на похоронах мы Вербицких вряд ли увидим.
– Да. Тем более, что они уже состоялись.
– Когда? – удивилась я.
– Сегодня утром.
Константина Лобанова похоронили чуть ли не тайно. На погребении присутствовало человек восемь, включая священника и гробовщика.
Петр Анатольевич сам узнал об этом совершенно случайно от своего товарища, который проживал неподалеку от кладбища и, выйдя из дома сегодня утром, нос к носу столкнулся с катафалком.
– Едем, – поднялась я с места.
– Куда? – не понял Петр Анатольевич.
– На кладбище. Могилы иногда бывают красноречивее испуганных свидетелей.
Петр Анатольевич посмотрел на меня с сомнением, но возражать не стал.
Свежие могилы, как и сам ритуал погребения, всегда поражали меня своей обыденностью. Ведь даже самые пышные похороны в конце концов сводятся к закапыванию отслужившего человеку тела в землю. И никакие песнопения на месте этого более чем прозаического ритуала не в силах изменить моего ощущения.
Маленький, небрежно насыпанный холмик невольно напомнил мне о том, что хоронить по сути было нечего. Погребение Кости Лобанова волею провидения было совершено раньше, причем более древним и с моей точки зрения более торжественным способом – при помощи огня, с помощью которого наши далекие предки переправляли души убиенных на небо. А теперь, желая покойному царства небесного, мы направляем его прямо в противоположную сторону – поближе к преисподней, если верить тому, что она действительно находится там, где ее принято изображать на иконах, то есть именно под землей.