Автор предполагает, что любому из потенциальных читателей ее романа с гимназических времен известен перевод имени Петр – камень. Думаю, что большинство моих современников тоже располагают этой информацией, но на всякий случай решил напомнить, чтобы не было недоразумений.
Он был известен мне, как весьма суровый и даже жестокий господин, но его жестокость, направленная против нарушителей закона, служила во благо и потому не вызывала тех недобрых чувств, которые обычно вызывает это качество у большинства женщин. Славился он и своей принципиальностью, и верностью слову и некоторыми другими качествами, которыми с моей точки зрения должен обладать каждый уважающий себя мужчина, уж коли все лучшие человеческие качества в нашем отечестве принято считать чисто мужской прерогативой.
– Мы познакомились с ним у моей двоюродной сестры, – продолжила свой рассказ Ксения Георгиевна, – когда я ездила гостить к ней во Владимир. Да будет вам известно, я только второе лето не покидаю своей деревни, а еще недавно домоседкой меня назвать было бы трудно. Так вот этот самый Петр Петрович (она, разумеется, назвала его настоящее имя), приходится отдаленной родней ее мужу, и заезжал к ним с визитом, будучи по делам во Владимирской губернии. Таким образом мы и были друг другу представлены и разговорились…
Начали вспоминать общих знакомых, и разговор зашел о Саратовской губернии, в том числе, и о моих соседях. Вот тогда он и спросил у меня о Синицыне.
– Как? – вздрогнула я, поскольку совершенно не ожидала услышать этого имени. – Павла Семеновича?
– А что вас так удивило? Он же служил одно время в Петербурге, и, если мне не изменяет память, по тому же ведомству. Так вот… Петр Петрович спросил, жив ли он и, если жив, то как поживает. Я заверила его в отличном здравии Павла и выразила некоторое удивление по поводу его вопроса, ведь Павел тогда был еще так молод…
Ксения Георгиевна ненадолго замолчала и печальная тень прошла у нее по лицу…
– И убивать его тогда еще никто не собирался… – добавила она через некоторое время.
– И что он вам ответил? – напомнила я.
– Он сказал весьма странную фразу, на которую я почти не обратила тогда внимания, а вот теперь… Теперь, после того, как его убили… Он ответил мне, что у Павла Семеновича есть удивительная способность приобретать опасных врагов, – неожиданно твердо закончила она и внимательно посмотрела мне в глаза.
– Так и сказал?
– Слово в слово. А потом добавил, что с такой способностью не живут долго.
Я вздрогнула, услышав последние слова, потому что с учетом недавних событий они прозвучали зловещим пророчеством и едва ли не угрозой. У меня пропало всякое желание долее оставаться в горизонтальном положении, и я приподнялась с подушек.