Меня начинает потихоньку угрызать совесть. В принципе, моя совесть – существо дрессированное. Стоит на нее покрепче цыкнуть, как она вспоминает свое место. Вот и сейчас ее мгновенно утихомиривает следующий разумный довод: а почему Долохов не обратился, найдя меня, в милицию? Почему тайно привез в Нижний?
Лет пятнадцать назад я бы на полном серьезе допустила, что он настолько прельстился моей неземной красотой, что не в силах был со мной расстаться. Сейчас мое самомнение значительно потрепано минувшими годами, я могу только мысленно возблагодарить Долохова за то, что он не сдал меня ментам. Иначе мне отродясь не отбрехаться бы от версии, которую, не сомневаюсь, преподнесли Лариса Дарзина и ее сообщник: кокнула-де случайного любовника, а потом с перепугу, потеряв голову, попыталась спрыгнуть на ходу с поезда – и убилась. То-то Лариса Дарзина смотрела на меня сегодня как на ожившего мертвеца! В ее понимании я таковой и являюсь!
Или таковым? Как применить это слово по отношению к женщине? Женщина – оживший мертвец? Или ожившая мертвец? Аналогичный лингвистический прикол: женщина – большой молодец? Большая молодец? Или вообще – большая молодица?!
Стоп, стоп, погоди. Стоит начать упражняться на темы великого и могучего, как немедленно потеряешь всякую способность к логическому мышлению. А мне оно сейчас необходимо!
Вопросы плодятся и размножаются, как моль на старом шарфе, заброшенном в угол шкафа. Если версия об убийце Ярушкиной уже запущена в милицию, значит, жена Пластова могла знать о моем существовании. Ведь кто-то сообщил ей об убийстве мужа. Кто-то вызвал во Владимир. После рассказа Валентины я не сомневаюсь, что странная мужиковатая женщина, которая оказалась в одном купе со мной, была именно Ирина Пластова. И теперь понятно, почему она смотрела на меня сущим зверем!
Понятно? А почему, собственно? Откуда она знала, что я – это я? О да, конечно, проводница прочла вслух мою фамилию, но попутчица начала демонстрировать свою антипатию сразу, только увидела меня!
А может, я просто очень мнительна? На воре шапка горит, в том состоянии, в каком я находилась вчера, мне все казалось подозрительным. На самом деле многое объяснимо элементарным хамством. Или стрессом, в котором она находилась, узнав о смерти мужа. А все демарши Пластовой против меня начались после того, как прозвучала моя фамилия. Подсунутый мне мобильник. Попытка устроить скандал и вызвать охрану. Она лезла из кожи вон, чтобы сдать меня в милицию, привлечь внимание к моей фамилии!
Секундочку. Но… если она знала, кто я, если ей сообщили, что в убийстве ее мужа подозревается некая Ярушкина, зачем было именно что