«Я не знаю, что с ними сделаю, когда увижу! – с ненавистью думала она, чувствуя, как дрожат руки. – Убью сразу… Чем? Да какая разница чем!»
Сейчас казалось, что она способна убить своих мучителей голыми руками, разорвать на части.
Алена прошла уже довольно много, километр или два, когда решила, что теперь можно и позвонить Муравьеву. Достала телефон – и вдруг заметила сквозь листву за поворотом дороги очертания высокого дома со множеством светящихся огней. Так захотелось оказаться поближе к жилью, к людям, что Алена сунула телефон в карман и побежала бегом к этому дому. Споткнулась обо что-то – рельсы, это рельсы! А вот и трамвай шумит-звенит. О, цивилизация рядом, какое счастье! Трамвай – значит, она в городе, сейчас сориентируется поточнее и выберется отсюда.
Трамвай промчался мимо – остановка была впереди, метрах в пятидесяти, кажется, недалеко от того высокого дома.
Алена заспешила, как могла, добежала до поворота – вот он, дом. В свете уличных фонарей видно, что он красный, девятиэтажный, вокруг стоят дома пониже, попроще, помрачнее, а этот почему-то весь сияет огнями, так по-праздничному. И что-то знакомое есть в его очертаниях.
Бог ты мой, да ведь это дом, в котором живет Игорь!
Так, теперь понятно, где она очутилась. Вот улица Медицинская, она ведет на проспект Гагарина. С другой стороны – Щелковский хутор. Понятно, почему ей казалось, что она в лесу, машину загнали на лесной массив, там полным-полно уединенных мест.
Как странно… Давно Алена тут не была, год почти, с прошлого декабря… Вон там был навален сугроб, в котором она пряталась за какой-то обшарпанной «Газелью»… Помнится, беспрестанно роняла в снег перчатки… смотрела на окна Игоря, рыдала как безумная, с ума сходила от страха за него, потому что он был болен, он был ранен, Алена знала, кто его ранил, знала, какой угрозе подвергается его жизнь, но ничего не могла поделать, чтобы спасти его, никак не могла дать знать об опасности. Потому что… потому что до смерти боялась его маму! Ну как она могла заявиться в его квартиру, в качестве кого?!
Ох, до сих пор вспоминать невыносимо тот день, когда она выследила рецидивистку, убийцу по кличке Гном[8] и окончательно поняла, что любит Игоря поистине смертельно. И будет любить до последней своей минуты.
Ну да, смертельно. И до последней минуты…
Только что доказала это!
У Алены вдруг подогнулись ноги. Она села, где стояла, на асфальт, прижала кулаки к лицу и разрыдалась так, что какие-то мгновения ей даже казалось, будто она сейчас умрет от этих рыданий, что сердце разорвется. Зачем-то прижала его ладонью, как будто оно собиралось выскочить.