Одновременно он показывал Эмме фотографии, на которых были запечатлены: напольные часы со сверкающим циферблатом на затейливой резной и позолоченной подставке, картина с веселыми и вроде бы не вполне трезвыми античными божествами, а также перстень с огромным синим камнем, напоминающим сапфир, окруженным множеством более мелких, похожих на бриллианты.
– Нашли? Отлично. А реально будет мне получить все это примерно через полтора часа? Я как раз подъеду… О, спасибо, большое спасибо, мадам Валандон. До скорой встречи!
Он положил трубку и повернулся к Эмме:
– Одевайся, поехали!
– Куда? – спросила она, не отводя глаз от фотографий, которые Илларионов небрежно бросил на стол.
– На достопамятный Лонгшамп, который отныне всегда будет окружен для меня особым сияющим ореолом! – ответил Илларионов, выходя в соседнюю комнату, где находилась его спальня и где стоял циклопических размеров гардероб, наполненный, правда, только наполовину (вторую половину он пообещал отдать под вещи Эммы, а когда она с хохотом сказала, что ее вещичек хватит заполнить только пять процентов предоставляемой площади, Илларионов сообщил, что берется доказать ей, что заполнить это пространство дамскими шмотками можно в течение одного дня). – Там меня ждут новые покупочки, – продолжал Илларионов. Голос его звучал глухо: наверное, он уже забрался в шкаф. – Кольцо – тебе, остальное нам обоим. Ты любишь сапфиры? Про бриллианты не спрашиваю, кто их не любит!
Эмма стояла молча, опустив голову, вонзив ногти в ладони. Потом заговорила:
– Скажи, пожалуйста, а как эта мадам поняла, какие именно вещи тебе нужны? Ты какие-то номера называл, а она…
– Я называл номера фотографий, обозначенные у них на обороте. А она сверялась с контролькой! – выкрикнул Илларионов все еще из шкафа. – Ну, с каждым пакетом фотографий в любой студии, в любом ателье выдают и такой листок, на котором все эти фотографии собраны вместе, правда, они очень маленькие, но существуют же лупы, в конце концов. И если тебе нужна копия какой-то фотографии, ты отмечаешь ее на контрольке, сдаешь в фотоателье негативы и получаешь товар. Ты что, забыла?
Да, она забыла. Забыла, а теперь мучительно старалась кое-что вспомнить…
Вот она срывает со стены в комнате Армана все фотографии, потом находит в фирменном пакете еще несколько отпечатков, и там же лежат пленки. Потом Эмма рвет фотографии на клочки, а пленки кромсает ножницами. Ссыпает мусор в пластиковый пакет с надписью «Monoprix»… Были там маленькие отпечатки на одном листке?
Не было их. Не было! Значит, они остались у Армана. Значит…