– Ну давай мы ему из дому перезвоним. Ах да, здесь же нет телефона... Тогда от соседей? Или это неловко?
– Да почему?.. – Николь рассеянно огляделась. – Только от кого? Ни Женевьев, ни Марка с Гретой, ни Жаклин и Виктора дома нет.
– Почему ты думаешь?
– Машин не видно. Здесь все всегда оставляют машины около домов, как в Париже. Одна я в гараж ставлю.
– А почему? Боишься, угонят твою малявку?
– В том-то и дело, что боюсь, что не угонят! – хихикнула Николь. – Ты правильно сказала насчет малявки. Вот увидишь, какие тут у всех авто. Последние модели «Мерседесов», «Фордов», «Вольво» и всякого такого. Ну, я и убираю свою крохотульку с глаз долой, чтоб не позориться. Что и сделаю как можно скорей, а ты пока открывай ставни. Только давай сначала наши сумки достанем.
Лера не позволила Николь напрягаться: сама вытащила все три битком набитые сумки с вещами и продуктами (по пути они основательно затарились в супермаркете для автомобилистов в Оссере, потому что в Мулен не было магазинов из-за малочисленности населения, за продуктами ездили в Нуайр, где был супермаркет, но в Оссере все куда дешевле), втащила их на высокое каменное крыльцо родового гнезда Брюнов и принялась открывать ставни на двери, потому что она оказалась наполовину застекленной и нуждалась в защите.
Ставни были белые, тяжелые. Их следовало развести в стороны и укрепить особыми задвижками, сделанными в форме голов в монашеских капюшонах. Даже и без этой реалии Лере казалось, что она совершает некое священнодействие. Все здесь было другое, другое, совершенно непохожее на ее прежнее существование в Нижнем Новгороде, в России!
– А на окнах как открыть? – спросила она, оглянувшись на Николь, которая уже завела машину в гараж, очевидно, переделанный из бывшей конюшни, такой он был огромный и просторный – под стать дому.
– Ставни на окнах? Изнутри, конечно. Как же иначе?
Лера пожала плечами. Она не знала – как. Она прожила всю жизнь в панельном доме, в деревне родни у них не было, из всей феодальной собственности – фанерная дачка и четыре сотки земли, так что где ей было ознакомиться с конструкцией ставен? К тому же это были французские ставни! Небось тоже четырнадцатого века!
Вошли в дом, и Леру сразу начало трясти, так холодно оказалось внутри. Но стоило ей поглядеть на огромный камин в столовой, на большущий дубовый стол, на дубовые поставцы с оловянными кружками и тарелками... Много чего навидалась она в парижской квартире Николь, но такого количества антиквариата не было даже там.
– Как тебе наш Блошиный рынок?