– Так ты все-таки решила рожать?! – ахнула Лера.
– А как иначе? – вскинула брови Николь. – Если бы я сделала аборт после того, что мне сказал мэтр Моран, вышло бы, что я и впрямь беременела только для того, чтобы Мирослава на себе женить. Нет, я так не могу. Кроме того, врач сказал, что для меня делать аборт – очень опасно. После него вообще детей может не быть. Не хочу рисковать. Шанталь ведь совершенно ни в чем не виновата, верно? Я ее зачала от великой любви, ну и пусть она живет, как дитя моей любви. Только моей.
– А кто такая Шанталь? – тупо спросила Лера.
– Как кто? – Лицо Николь наконец-то осветилось улыбкой. – Ну, та девочка, которую я рожу. На УЗИ мне сказали, что у меня будет дочка. Я назову ее Шанталь. Красиво, правда?
– Безу-умно красиво! – протянула Лера, во все глаза глядя на подругу. – Но все-таки... как же ты... как же ты будешь решать проблему с Мирославом дальше?
– Какое может быть вообще дальше? – жестко спросила Николь. – У нас нет никакого будущего. Думаю, мы никогда с ним больше не увидимся, только и всего!
Лера поняла, что разговор окончен. Она удивлялась силе характера Николь: выплакавшись и выплеснув свои жалобы, та больше не упоминала о бывшем возлюбленном, а всецело отдалась заботам об устройстве Лериной судьбы. Созвонилась с Жераром, привезла Леру в Мулен.
И вот появился Жерар... Лера сразу поняла, что понравилась ему, безумно понравилась! И он ей понравился. Не то чтобы это была пылкая страсть с первого взгляда, однако Жерар показался ей красивым, веселым, добрым – не так уж и мало для потенциального жениха. Даже его поспешный отъезд не напугал Леру: ведь он умчался за кольцом и цветами и обещал вернуться завтра утром. Кроме того, его глаза были более чем откровенны. Странно – в первый раз ей встретился мужчина, которого она видела насквозь, который был для нее как бы открытой книгой...
Потом они с Николь вместе провели чудесный вечер. Прошли Мулен несколько раз вдоль и поперек, побродили около церкви (она была закрыта, работала только два раза в год, на Рождество Христово и на Рождество Богородицы, а в остальное время верующие должны были ездить в Нуайр), постояли в саду под сливами мирабель, усыпанными желтыми плодами. В траве вокруг нападало этих слив немерено, и Лера дала себе слово завтра собрать их и сварить для Николь варенье.
Потом приготовили соединенными усилиями ужин в небольшой кухоньке, настолько современно оборудованной, что в этом доисторическом доме она казалась чем-то чужеродным. Поели, помыли посуду. Посмотрели телевизор. По одной из программ показывали «Большую прогулку» – старый, но не надоедающий фильм.