, постороннему человеку, не стал здоровье гробить, то разве подведу я под удар человека, мне близкого? А? Да Лидка ни Кеше Кореневу не сказала о своих подозрениях, ни Сереге. Уж как она брата своего любила, а не выдала меня ему. С Серегой из-за меня на всю жизнь поссорилась, даже не знаю, помирились они перед его смертью или нет, – а все равно не выдала меня. Что ж ты надеешься, я тебе про нее хоть одно слово скажу? Если ты так думаешь, ты дура последняя. И можешь делать со мной что хочешь.
Майя резко отвернулась.
– Это ты сам дурак последний, – проронила она устало. – Все, что я хотела услышать, ты мне уже сказал. Андрей, отпусти его.
– Как отпустить? – удивился союзник.
– Молча! – огрызнулась Майя.
Послышался тяжелый звук – это отпущенный Виталий не удержался на ногах и повалился на пол. Затем последовал набор слов: Андрей все-таки ослушался, смолчать не смог.
– Пошли, Андрей.
Вышла, слыша за спиной надсадное дыхание Виталия и недовольное ворчание Андрея. Потом хлопнула дверь, и осталось только ворчание.
Андрей перестал бухтеть, только когда спустились в приемный покой. Некоторое время царила блаженная тишина. Майя думала…
Наконец вышли из больницы. Андрей с недовольным видом открыл машину, с таким же видом завел мотор:
– Ну? Куда едем? Домой?
– Нет, в клуб, – качнула головой Майя.
Перехватила изумленный взгляд Андрея, пояснила:
– Не волнуйся, я в кабинет даже заходить не буду. Просто поздравлю всех, кто сегодня работает, позвоню Олегу, а потом съездим с тобой еще кое-куда.
– Отлично! – сразу воодушевился «викинг» и так лихо взял с места, что лишь каким-то чудом не врезался в бок темно-зеленого джипа, подрулившего к крыльцу. Успокаивающе помахал темным тонированным стеклам джипа и на полной скорости понесся вниз, к Ковалихе, чтобы проехать на Рождественку не вечно перегруженной улицей Минина, а в объезд, по Октябрьской.
Майя напряженно смотрела вперед, мысленно торопя Андрея. Время пролетело быстро, Олег вот-вот проснется. Скорей бы оказаться в клубе! Ей обязательно нужно позвонить домой с рабочего телефона, чтобы номер высветился на определителе. Когда Олег удостоверится, что жена в клубе, он успокоится и будет безропотно ждать ее возвращения. И если захочет с Майей поговорить, просто перезвонит ей на мобильник. Этим высветившимся на определителе номером она обеспечит себе еще часа два свободы действий как минимум!
Лида была так удивлена, что даже не обиделась. Смотрела на Григория и моргала, чувствуя себя и в самом деле дура дурой.
Григорий обиделся, что она назвала Майю циничной и наглой? Он что, видит в этом письме проявление высокого душевного благородства?! Ну, тогда это он сам дурак и вполне заслуживает того, чтобы ему кто-нибудь это сказал. А интересно, Сергей тоже был в восторге от этого письма? Может быть, от того доверия и признательности, которые, как ему показалось, к нему испытывала Майя, у него и пробудились к ней романтические чувства?