Лида развернула его, как могла, осторожно, едва притрагиваясь, – так мы прикасаемся к засушенному цветку, который внезапно находим в старой книге.
Какие-то стихи.
Нет, не какие-то! Это стихи о красной волчице.
Кружится снег – зима пришла опять,
Закат в крови – и жизнь к закату мчится.
Теперь настало время вспоминать
Тебя, моя прекрасная волчица!
Лида узнала почерк брата. Вернее, один из его почерков. Именно так Сергей писал, когда не заботился о том, прочтет кто-то написанное или нет, когда спешил или нервничал. Некоторые слова были перечеркнуты, написаны заново. Например, в первом четверостишии последние строки первоначально выглядели так:
Теперь настало время вспоминать
Тебя, царица, красная волчица!
«Матерый волк» сперва звался «свирепый», «отважный зверь» – «тот лютый зверь», вместо «клекот ястребиный» значилось «клекот журавлиный». Было много правки и в других строках и четверостишиях. И Лида внезапно сообразила, что видит черновик стихов, на которые Майя теперь пела песню «Красная волчица».
Но получается… получается, что эти стихи написаны для нее Сергеем! Лида достаточно видела в своей жизни рабочих черновиков, чтобы понять: у нее в руках именно черновик этой песни.
Так вот почему Сережа слушал ее перед смертью… Ну да, это ведь было их совместное с Майей творчество. Может быть, она подсказывала ему более удачные слова и строки…
Ого! А вот и ее почерк, знакомый Лиде по тому страшному письму. Сергей писал черной пастой, Майя – красной. Как учительница, исправляющая ошибки… нет, как красная волчица! Будто кровью…
Она что-то зачеркнула крест-накрест, какое-то четверостишие. И приписала сбоку, так яростно нажимая на ручку, что бумага в двух местах прорвалась: «А вот этого не будет никогда!»
Чего не будет никогда? Что ее так возмутило?
Вот эти строки:
Ты умоляла вожака загрызть —
И я загрыз, чтобы с тобой слюбиться.
Как ты могла предать меня, забыть,
Моя царица – красная волчица!
Что?.. Но Лида не слышала этих строк в исполнении Майи. И на кассете они не были записаны! С ними окончание стихотворение выглядело совершенно иначе!
Навеки отражен в глазах твоих,
Навеки опьянен тобой, волчица…
Мы обрели свободу для двоих
И поклялись навек не разлучиться.
Ты умоляла вожака загрызть —
И я загрыз, чтобы с тобой слюбиться.
Как ты могла предать меня, забыть,
Моя царица – красная волчица!..
И далее два последних куплета.
И возмущенный росчерк Майи: «А вот этого не будет никогда!»
Однако это свершилось. Майя предала Сергея.
Он умер, да… Но все-таки ответил на отчаянную мольбу сестры и объяснил, почему загрыз вожака.