– Одну минутку, господа, – говорила между тем мадам Жизель. – Вы-то люди светские, искушенные в подобных забавах, а вот наша дебютантка, кажется, не поняла моих намеков и не все знает о том спектакле, где ей предстоит играть. Она уже усвоила роль, видела партнеров и декорации, однако ей неведомо самое главное…
Она обернулась к Ангелине, и та изумилась той ненависти, что сверкнула в агатово-черных, прекрасных очах мадам Жизели.
«Что?.. Что еще, какое испытание вы уготовили мне?» – хотела спросить Ангелина, но даже не смогла шевельнуть пересохшими губами. Впрочем, графине вопросы были ни к чему.
– Ты знаешь, что у этой пьесы будут зрители, – промурлыкала она со сладчайшей улыбкой, словно сообщала невесть какую приятнейшую новость, и, подойдя к гобелену, изображавшему пасторальную сцену на зеленом лугу, приподняла его край… за которым открылась комната, полная людей.
В первое мгновение показалось, что они все здесь, рядом и, стоит крикнуть, сейчас же ворвутся сюда, чтобы помочь Ангелине, спасти ее… но тут же она уловила тусклый блеск толстого стекла и поняла, что это гости графини, отдыхающие после бала в маленькой гостиной, которая отделена от другой комнаты стеклянной стеною. Точь-в-точь как в тех домах в Париже, о которых рассказывала мадам Жизель!
* * *
Ангелина зажмурилась, как бы защищаясь от страшной догадки. Так вот почему графиня завела эти непристойные разговоры! Она решила устроить для своих гостей такое же бесовское развлечение!
Но нет. Это же глупо. Ангелина чуть приободрилась и с надеждою открыла глаза, готовая к борьбе. Разве могут благородные люди, увидев, как девушку из знатной семьи насилуют трое негодяев, оставаться равнодушными, не прийти на помощь?!
А вдруг зрители решат, что Ангелина сама пришла сюда – и она будет опозорена навеки! И что бы она ни говорила потом, как бы ни объясняла: мол, ее завлекли обманом, опоили, одурманили, – ничто не поможет!
Прижав руки к горлу, почти не дыша, Ангелина всматривалась в лица зрителей, еще не знающих, что им предстоит увидеть, беззаботно болтающих и смеющихся, – и отчаяние леденило ей душу. Как на подбор, здесь были собраны самые недостойные, никчемные из нижегородского общества. Все сплошь или недоброжелатели ее деда, или просто люди злобные, завистливые, известные своим злоречием. От них не жди пощады! Чужая беда для них – награда!.. А когда Ангелина разглядела в этой компании Нанси Филиппову, все ее существо невольно исторгло сдавленное, хриплое рыдание. Нанси терпеть ее не может, Нанси жизнь посвятит, чтобы ее пуще опозорить! Нанси загубит ее навеки!