Очнулся от острой боли. Открыв глаза, увидел пламя рядом с лицом. Огненные языки жадно тянулись к окну, и какая-то сила то подсовывала Дмитрия прямо к ним, то уносила в сторону. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять: он висит, обвязанный за пояс брезентовым рукавом, на высоте примерно второго этажа. Кругом ревело, гудело, слышались крики. Он взглянул вверх и увидел Андрея, который лежал поперек окна. Его тело было опутано пожарным рукавом, комбинезон уже горел…
А крики раздавались внизу – там ребята растягивали спасательное полотнище. Это они кричали:
– Прыгайте! Прыгайте!
Дмитрий глянул на узел и понял, что распутать его на весу не сможет. Сам завязал на совесть, но не рассчитал, что рукав окажется коротковат… Сейчас, конечно, принесут лестницы, но если он, возможно, и дождется, пока кто-то сможет добраться до него и освободить от рукава, то Андрею на жизнь отпущено гораздо меньше времени.
– Прыгай! – закричал что было сил и тут же задохнулся от дыма, которым было черно занавешено все вокруг. – Прыгай!
Сначала он думал, что Андрей просто не видит, что делается внизу, но тот лежал не шевелясь, и Дмитрия вдруг пронзила догадка: а если Андрей уже мертв?
Он подтянулся и повис на рукаве, изо всех сил вглядываясь вверх. Ребра нестерпимо ломило, а какую боль чувствует сейчас Андрей – об этом страшно было думать. Если он еще что-то чувствует, конечно… Если он жив, то, что задумал сделать Дмитрий, может убить его вернее, чем огонь и дым. А если этого не сделать, он там сгорит! – Подальше! – хрипло крикнул стоящим внизу. – Отойдите подальше!
К его изумлению, они услышали и поняли. Отошли, снова натянули полотнище. Дмитрий качнулся к стене и тотчас оттолкнулся от нее, вложив в толчок все силы. Когда уже ударился о туго натянутый брезент, мелькнула жуткая мысль, что как-то слишком легко все прошло, что он, наверное, просто сорвал петлю с Андрея и теперь того не сможет спасти никакое чудо, – но тут же Андрей рухнул рядом, и Дмитрий навалился на него сверху, пытаясь погасить огонь. Однако снова потерял сознание и очнулся только в больнице.
У него было слегка обожжено лицо, легкие, сломаны два ребра, левая рука, и еще как-то умудрился получить сотрясение мозга. Андрею досталось куда больше: год пробыл в больнице, а вышел оттуда инвалидом. За это время от него ушла жена, но ребятам казалось, что Андрей воспринял новость с облегчением: видно, и раньше все у них было не совсем ладно, а теперь-то, когда с трудом срослись шесть ребер, когда правая рука так и осталась недействующей, а ногами он владеет с трудом, и с таким лицом лучше не выходить к людям…