Последующие три года, наблюдая за ним, можно было писать новую «Повесть о настоящем человеке». Теперь о прошлом напоминала только рука да несколько шрамов на лице, особенно заметных, когда Андрей злился.
Сегодня, подумал Дмитрий, Андрей впервые ему напомнил… Он всегда делал вид, будто ничего особенного не происходило, но вот не сдержался все-таки. И сейчас ему стыдно, что напомнил. А Дмитрию так же стыдно – что забыл.
Самурай оставил машину в проулке, довольно далеко от того места, куда, собственно, добирался, и вышел, оглядываясь в поисках телефона-автомата. Поднырнул под пластиковый грибок и снял трубку, искоса поглядывая на осанистую «сталинку», стоявшую сбоку.
В этот субботний вечер шеф-директор с равной долей вероятности мог оказаться в четырех местах: в своем служебном кабинете, в своей квартире, на даче или у подруги. Все четыре адреса Самурай знал, и в принципе проверку можно было провести очень просто: позвонить поочередно по всем телефонам. Услышать его голос, положить трубку – и мчаться именно туда. Но это был отнюдь не лучший способ. Ведь шеф прекрасно осведомлен, что Самурай еще жив, что погоня еще не встала на его след! А это значит, что от беглеца можно ждать любого неожиданного хода. Звонок и тишина в трубке только еще больше насторожат шефа, а он, можно поклясться, и так места себе не находит от беспокойства. Зачем же тревожить и без того нервного человека? Нет, Самурай будет действовать иначе. Впереди целая ночь, времени полно.
Он только что побывал в фирме. Все окна были темны, но это еще ничего не значило: в любом из кабинетов мог стоять дым коромыслом и сверкать фейерверки, а с улицы по-прежнему казалось бы, что там царят тишина и темнота. И вот такие волшебные витрины делает не какая-нибудь там Америка или хотя бы Богемия, а Борский стекольный завод на Нижегородчине, подумать только! Все-таки далеко шагнул прогресс!
Он подошел ко входу в фирму совершенно открыто, не таясь. Конечно, это было неосторожно, однако Самурай достаточно хорошо знал, под покровом какой секретности работает родимое предприятие, и не сомневался: уж какой-то там привратник представления не имеет, что сотрудник первого отдела списан за ненадобностью. Ему никто ничего не сообщит хотя бы потому, что означенный сотрудник уже обязан быть трупом, а трупы, как известно, на работу не ходят. Даже ночью, хотя для оживших мертвецов вроде бы самая пора… Поэтому отдавать распоряжение насчет пускать – не пускать смысла не имеет. И вряд ли кто заподозрит, что он решит рискнуть жизнью и появиться среди ночи в фирме! Разумеется, привратник не знает Самурая в лицо, однако на его карточке обозначен допуск «H», что означает High, высшую категорию. Внутрь привратник его не впустит ни при каких обстоятельствах, но как минимум приоткроет окошечко, чтобы ответить на вопрос. Это все, что нужно в данный момент Самураю.