Значит, она имеет право самостоятельно принимать решение, да?
Дмитрий стиснул зубы. Интересно, эта женщина рассуждает вообще или имеет в виду что-то конкретное? В курсе она, к примеру, какое самостоятельное решение приняла ее дочь, – и не только приняла, но и выполнила? А может быть, Лёлина мать даже поддержала это «самостоятельное решение»? «Как это можно – начинать жизнь с таким ярмом на шее, ты и одна-то не смогла мужа найти, а с ребенком вообще никому нужна не будешь, в лучшем случае случайные мужики будут, а то и вообще… Ты же сама понимаешь, что он на тебе не женится, что же, будешь его шантажировать ребенком? Но разве начинают с этого семейную жизнь?!»
И все прочее в этом же роде – что там говорят матери своим провинившимся дочерям в таких случаях?
А кстати, почему они решили, что Дмитрий не женился бы на Лёле, узнав про ребенка? Да в ту же минуту поволок бы ее в загс! Он вообще-то и раньше собирался, но потом… рассобирался, так сказать. Что-то такое появилось в их отношениях, надлом какой-то, Лёля то дулась, отмалчивалась, то начинала плакать и жаловаться, что Дмитрий получил от нее что хотел, а теперь охладел… Господи, ну в самом деле – до чего же пошлая история! Он хотел ее до одури, до изнеможения, он готов был горы свернуть и землю опрокинуть, чтобы она сдалась. Тогда его злило ее упрямство, осторожность, он искренне думал: ну какая разница, когда это произойдет, до или после свадьбы, если и без слов ясно, что они всегда будут вместе, что они созданы друг для друга! И вот наконец это свершилось, и все оказалось в тысячу раз лучше, чем он ожидал, но потом… Конечно, во всем виновата та старая история, она его отравила! Забродили в голове всякие мысли, вроде бы отрезвляющие, а на самом деле ядовитые: если она так легко, так сразу (ну ладно, пусть не легко и не сразу, но все-таки!) легла с тобой в постель, значит, могла лечь и с любым другим, кто оказался бы настойчивее, может быть, дело всего лишь в том, что у нее просто не было настойчивых парней, настоящих мужиков… а может, их и вовсе не было, может, она потому и прикипела так к Дмитрию, что у нее раньше не было никого, никто на нее не обращал внимания, а тут вдруг такое знакомство, ну прямо дамский роман! Глупо, конечно: и то, что Лёля оказалась доступна для него – плохо, и то, что прежде она вела чуть ли монашеский образ жизни, – тоже плохо, да? Дмитрий и смеялся над этой путаницей мыслей, и ругал себя за них, но ничего не мог с собой поделать. Нет, наверное, он все-таки женился бы на Лёле. Сердцем-то чувствовал, что другой такой просто нет, что нашел-таки свою, родную… но ему нужно было время, чтобы все обдумать, разложить в голове по полочкам, смириться с новым поворотом в судьбе. Это он только на ЧС умел принимать мгновенные решения, а в жизни… Юра Разумихин называл его быстросчетчиком, но про себя Дмитрий знал, что он сущий тугодум. Вдобавок Лёля нервировала его своим нетерпением, да и работа, строго говоря, вообще не оставляла времени для спокойных, положительных размышлений и взвешенных решений. Он чуял холодок, наступивший между ними, но ничего не мог исправить. Или не хотел? Считал, что во всем прав, а измениться должна Лёля, и тогда в их отношения вернется прежняя счастливая гармония?