– И какой это материал? – спросил Македонский, хотя ответ уже знал заранее. Не могло быть другого ответа, кроме этого.
– Кровь здорового человека с четвертой группой и отрицательным резусом. У детей возраста и комплекции Олеси в теле около двух литров крови. Вот и прикиньте, что будет с донором после того, как мы выкачаем из него всю кровушку для двойного, а лучше – тройного заменного переливания. Предвижу ваш вопрос, – вскинул он ладонь, – и сразу отвечаю отрицательно: к сожалению, забор крови должен быть сделан одномоментно. Донор обречен.
Македонский спокойно кивнул. С чего доктор взялся его успокаивать? Олеся больна, да, но есть шанс ее вылечить. Значит, вылечат – даже если придется выстроить доноров в очередь.
– Братчиков знал об этом?
– Знал, – кивнул доктор. – Но… он говорил, что вы не согласитесь на такие меры.
Македонский улыбнулся. И наконец-то увидел, что в глазах доктора снова плеснулся страх…
– Кстати, предупреждаю, – сказал доктор торопливо, – у меня вторая группа и резус положительный. Это вариант для Олеси смертельный, прошу учесть!
– Да брось! – сказал Македонский почти нежно. – Что я, сумасшедший? Я теперь с тебя пылинки буду сдувать. Все, лепило. Теперь ты работаешь на меня, понял? Для начала увезешь отсюда меня и мою дочь, а также… – Он оглянулся. – Вот этого парня. Олеся и этот, как его там, поживут у тебя, а мне надо на несколько дней в Чувашию смотаться. Потом все туда уедем. Кстати, кто он, черный-то, не знаешь?
– Илья на днях обмолвился: вроде бы абхазец, который на исторической родине кого-то шпокнул, грузина небось какого-нибудь, и теперь спасается в России. У него брат в Москве, вроде бы нотариус, у Ильи с ним деловые связи…
«Нотариус в Москве. Габуния – фамилия абхазская. Теперь понятно, у кого все оригиналы бумаг Македонского… в смысле моих бумаг».
– Ну, этот нотариус и попросил на время приютить Асана, к которому протянулась рука мести, – продолжал доктор. – Кстати, не думаете ли вы, что это за ним сюда пришли вершители возмездия, что Илья из-за него погиб?
– Нет, вряд ли, – сказал Македонский после некоторого раздумья. – Иначе его не оставили бы живым. А в него выстрелили только раз, не добили и взялись за Братчиковых. Им нужны были деньги, больше ничего.
– Логично, – согласился доктор. – А что, черный вам очень нужен? Мне бы не хотелось, если честно, я вообще стараюсь держаться подальше от этих безумных детей гор…
– Твои хлопоты будут оплачены, – махнул рукой Македонский. – Хорошо оплачены. Асана я бросить теперь не могу: он спас Олесю.