– Святое дело! – пробормотал доктор. – Кстати, а насчет хорошо оплачены – это в вашем понимании сколько?
– Тридцать тысяч в месяц тебя устроят? – спросил Македонский.
– Долларов, что ли? – недоверчиво спросил доктор, но Македонский счел вопрос неуместным.
– Буду вручать тебе или переводить на любой счет – сам решишь. А если все пойдет как я планирую, жить будешь на всем готовом. Место, конечно, уединенное, однако это пойдет на пользу твоим исследованиям.
– Да мне, собственно, нужна какая-то малость, – скромно сказал доктор, и его желтые глаза блеснули. – Главное – фонд «Врачи мира против лейкемии». А что касается Олеси… насчет донора… вы действительно согласны?
И снова Македонский не стал тратить времени, отвечая на вопрос, который уже подразумевал однозначный ответ.
Лёля зажала рот ладонью, уставилась на незнакомца. Она видела его коротко остриженные, ершистые седоватые волосы, которые смотрелись очень эффектно при еще молодом загорелом лице; несколько рыхлые, но приятные черты; улыбающиеся желто-зеленые глаза; коричневую рубашку, синие джинсы – она видела все это, но, если бы через мгновение кто-то попросил ее описать этого человека, Лёля вряд ли смогла бы что-то вспомнить. Может быть, только этот улыбчивый взгляд – и, по контрасту, руку, сжимавшую пистолет.
Лёля перевела растерянный взгляд на Асана и вдруг поняла, что он мертв, что рядом с ней лежит труп!
Рванулась, пытаясь спрыгнуть с кровати… на самом же деле слабо заерзала, но и это невинное движение было остановлено: незнакомец предостерегающе вскинул руку с пистолетом:
– Сидите спокойно, невеста.
Только один человек мог назвать ее так… но еще прежде, чем эта мысль оформилась в голове, Лёля узнала голос и брезгливо вытерла о простыню ладонь, в которой появилось ощущение теплого, как бы резинового…
Она сделала это безотчетно, инстинктивно, однако по сузившимся глазам доктора поняла: он смекнул, что означает это движение.
– Э, невеста, ты не спала тогда! – усмехнулся краем рта. – А зачем же молчала? Зачем не шевелила пальчиками? Застеснялась, что ли?
Он не опускал пистолета. Значит, напрасна мгновенная надежда, что доктор пришел спасти ее от обезумевшего Асана. Все-таки тот был прав: доктор задумал какую-то пакость. Неужели он захочет снова… Тошнота подступила к горлу от одного только предположения, да еще сладковатый запах крови наконец-то достиг Лёлиного обоняния. Она громко глотнула, пытаясь сдержать спазм.
Доктор брезгливо поморщился:
– Ну, хватит! Спокойной ночи!
Выбросил руку, прицеливаясь… дуло глянуло Лёле в глаза… но вдруг доктор, словно спохватившись, сунул пистолет за пояс. Нагнулся к Асану, ощупал труп. И Лёля поняла, что он ищет. Пистолет! Доктору нужен пистолет Асана, чтобы убить ее! Тогда получится, будто чеченец сам прикончил «невесту» – ну мало ли почему, они ведь там все без тормозов, в горах-то! А доктор ворвался в нужную минуту и, хотя не смог помешать расправе над несчастной девушкой, пристрелил кавказского злодея.