«Злой и прелестный чародiй» (Иван Мазепа, Украина) (Арсеньева) - страница 14

Он надеялся, что Матрена ушла от него, как выражались в те поры, непорожнею. Ждал, что это вскроется. Тогда Кочубеи, чтобы «грех прикрыть», конечно, не только не противились бы браку гетмана и Матрены, но еще и сами настаивали бы на этом. А Мазепа то ли согласился бы, то ли нет... Но желанного ответа все не было, напрасно он надеялся на реванш.

Время шло, год и другой миновали, пыл чувств остывал, постепенно и сама Матрена стала отвращаться от гетмана, понимать, какую глупость сотворила.

Мазепа оскорбился переменой ее чувств: «Вижу, что Ваша Милость совсем изменилась своею любовью прежнею ко мне. Как знаешь, воля твоя, делай что хочешь! Будешь потом жалеть...»

Разумеется, в перемене Мазепа винил не чувства девичьи, незрелые и ненадежные, а самого Кочубея и его жену. А он был мстителен, никакого унижения или даже намека на него не собирался ни от кого сносить. «Больше не буду терпеть от врагов своих, сумею отомстить, а как, сама увидишь», – писал он в последнем послании к Матрене.

Ну как тут снова не вспомнить Байрона и монолог Мазепы:

Однако и Кочубей не собирался проглотить оскорбление, ему нанесенное. Впрочем, кто его ведает, быть может, он давно искал повода подсидеть Мазепу, но опасался, а тут слишком уж горяча была обида. Легко ли теперь девку с рук сбыть, даже с богатым приданым? Вот радость вышла было: посватался к ней молодой шляхтич Чуйкевич, и Матрена согласна была за него пойти, но, когда прослышал о сговоре Мазепа, посоветовал Кочубею не торопиться: в скором-де времени мы подыщем ей знатного пана, пообещал он. Его слова окончательно убедили Кочубея: Мазепа собрался стакнуться с ляхами ненавистными и изменить России. Так что дальнейшие действия Кочубея были продиктованы и жаждой мести, и желанием предостеречь царя. Как потом показал под пытками один из свидетелей, «Кочубей зело плакал и говорил, что из-за измены гетманской быть Украине под ляхами».