— Вы считаете, что его убили из-за этой статьи? — недоверчиво спросил Бозин.
— Нет. Как ни странно — не считаю. Да и вы так не считаете, насколько я могу судить по тону вашего вопроса. И дело даже не в том, что цепочка от заказчика до исполнителя не могла дойти за один день. Хотя внешне она слишком очевидна. Все произошло в тот самый день, когда это было необходимо.
— Я не совсем понял, что именно вы хотите сказать. Кому необходимо?
— Попытаюсь объяснить. Звонарева не просто убили. Его намеренно убили именно в день перед пресс-конференцией, связав таким образом его громкую статью с его громким убийством. Значит, заказчику преступления мало просто убрать неугодного журналиста. Ему нужно еще и связать убийство журналиста с определенными людьми и определенной проблемой. И все — чтобы увести следствие в сторону.
— Любопытно, — пробормотал Бозин, — очень любопытно.
— Более того. Я рискну утверждать, что обычной длины цепочка на этот раз почти невозможна. Иначе убийство не было бы так оперативно совершено и так тщательно подготовлено. Заказчик всегда только заказывает убийство жертвы, но никогда не назначает конкретного срока. В крайнем случае может быть установлен предельный срок, до которого необходимо устранить выбранный объект. Но почти никогда точно не назначается день. Во-первых, именно из-за той самой цепочки, когда конкретный приказ может просто не успеть дойти. А во-вторых, выбранный день может так или иначе не совпасть с реальными планами самого киллера и его жертвы. Риск в таких случаях очень велик. И преступление, совершенное в день пресс-конференции, навело меня на мысль, что цепочка была либо очень мала, либо ее вообще не было. То есть заказчик преступления напрямую отдавал приказ об устранении Звонарева, ибо ему было крайне важно хотя бы на время увести расследование в сторону. Если он не идиот, а я думаю, что спланировавший подобное преступление вряд ли был идиотом, то выходит, ему непременно нужно выиграть несколько дней. Пока непонятно — для чего или для кого именно. Вот мои предварительные выводы.
— Когда вы взялись за расследование этого преступления? — тихо спросил Бозин.
— Вчера, — ответил Дронго.
— Я серьезно спрашиваю, — прямо посмотрел ему в глаза Бозин.
— Вчера днем. В два часа дня. Примерно сутки назад, — ответил Дронго, не опуская глаз.
Бозин вскочил со стула.
— Не делайте из меня идиота! — раздраженно сказал он. — Я работаю следователем уже больше двадцати лет и знаю, как вести расследование. Две недели мы занимались отработкой различных версий, только-только начали нащупывать те самые, о которых вы мне сказали. Выходит, что моя группа две недели топталась вокруг того, что вы смогли понять за одни сутки? Вы, кажется, хотите представить нас всех болванами?