— Нет. Просто я думаю, что вы все хорошо организованные чиновники, и по правилам, установленным в вашей системе, обязаны проверять все имеющиеся в наличии версии. В том числе и главные. Конечно, вы начали проверку с двух уволенных судей и, полагаю, всех остальных героев громкой статьи Звонарева. Но, ничего не найдя и отработав эти версии, вы стали переходить на другие. Вы не имели права отбрасывать ни одну из них. А я могу выбрать ту, которая мне нравится.
Бозин подошел к столу, оперся на сжатые кулаки и пристально посмотрел на Дронго.
— Почему вы считаете, что мы должны были проверять все версии? — спросил он. — Вы думаете, я поверю вам, что вы ведете это дело всего один день? Вы сидите на нем по крайней мере месяц. Я уверен.
— Простите, — улыбнулся Дронго. — Звонарева убили всего две недели назад.
Не мог же я расследовать убийство до того, как его убили.
— Хорошо, я несколько погорячился, — раздраженно заметил Бозин. — Но уж с момента убийства вы наверняка занимаетесь этим делом.
— Я вам объясню, в чем ваша ошибка, — возразил Дронго. — Дело в том, что вы, как хороший шахматный компьютер, обязаны в сложной позиции проверять все возможные ходы и, конечно, тратите на это время. А я, как шахматный мастер, уже знаю, что многие ходы просто исключены. А если даже не знаю, то чувствую. И выбираю лучший из нескольких возможных. Улавливаете разницу?
— Мастер, — хмыкнул Борзин, убирая кулаки, — а между прочим, чемпион мира Каспаров проиграл шахматному компьютеру.
— Один раз, — согласился Дронго, — один раз за все годы противостояния компьютера и человека. Кстати, компьютер от радости сразу разобрали на кусочки.
А человек продолжает играть. Насчет «мастера» согласен, это было нескромно. Но я имел в виду не свой статус, а шахматный термин. Я думал, вы обратите внимание на мою скромность, я ведь не сказал «гроссмейстер», что в общем-то правильно по шахматному статусу и, наверное, слишком нахально по отношению к самому себе.
— Оставим этот схоластический спор, — поморщился Бозин, — что вам все же нужно? От моей службы.
— Ваши ходы. Выбрав свой ход, я могу двигаться дальше только интуитивно, тогда как вы опираетесь на научные достижения. Группа крови, анализ слюны, пыли, траектория полета пули, Данные судмедэкспертизы. Я бы хотел ознакомиться с некоторыми материалами дела.
— Нет, — возразил Бозин, — не разрешу. У нас слишком громкое дело, чтобы я мог разрешить вам читать материалы расследования.
— Вы боитесь, что я могу вас обойти? — безжалостно спросил Дронго.
— Я не боюсь. Но мне было бы неприятно, если бы вы, а не мы добились успеха. Не скрою, я считаю, что время «гроссмейстеров» прошло. Сейчас все решает наука, информация, тщательная проверка. Интуиция была хороша в девятнадцатом веке. В двадцать первом понадобятся только прагматики.