Услышать в Амстердаме свою фамилию, да еще в таком месте! Я резко повернулся: на незнакомце, который окликнул меня, была клетчатая кепка и длинный кожаный плащ. В руках он держал зонтик. Узкое, несколько птичье лицо, капризно изогнутые губы, кривоватый нос, маленькие настороженные глазки.
Никогда раньше не видел этого типа. Но я не ошибся — он обращался именно ко мне.
— Хорошо, что вы пришли, господин Вейдеманис, — повторил он. — Нам есть о чем поговорить.
— Откуда вы меня знаете? — настороженно спросил я. — Вы случайно не ошиблись?
— Нет, не ошибся, — негромко ответил незнакомец. — Но я подозреваю, что за нами могут следить.
— Не сегодня, — сказал я, — они бы не успели. Те, кто следит…
— Тогда пойдемте, — предложил незнакомец. — Здесь недалеко есть неплохой бар, нам там никто не помешает.
— А почему я должен, собственно, вам верить? — задал я резонный вопрос.
— Может быть, по дороге вы меня убьете, и весь разговор.
— Если бы я хотел вас убить, то сделал бы это минуту назад, — успокоил меня незнакомец. — Речь идет действительно о разговоре.
В его словах был резон. Когда хотят убить, не просят пройти в бар, чтобы сделать это при свидетелях. Мы шли недолго. Территория вокруг вокзала — это почти сплошь маленькие ресторанчики и по-английски уютные бары. Мы вошли в один из таких полутемных баров, устроились в углу и для начала заказали по кружке пива.
— Итак, мы все знаем о вас, господин Вейдеманис, — повторил незнакомец. — Знаем, кто вы такой и зачем прилетели в Европу.
— Странно, что моя скромная персона вызвала чье-то любопытство, — пошутил я, прокашливаясь. — Не думал, что настолько популярен в Амстердаме.
— Бросьте, — сказал незнакомец, — для подполковника КГБ вы играете слишком ненатурально. Повторяю, нам известно о вас практически все. И о цели вашего задания, и о том, кто за вами здесь следит. Впрочем, вы это знаете не хуже нашего.
Я смолчал. Пиво здесь недурно, но немного горчит. А эти господа сработали неплохо. Мне остается только удивляться. Молодцы, ребята…