Приходилось решать — сколько человек оставлять с майором на этой поляне — одного или двоих. Один не сумел бы обеспечить надежную охрану и укрытие. Двое оставшихся серьезно подорвали .бы шансы всей группы на успешный проход через хребет.
Ташмухаммедов, кажется, понял его сомнения.
— Ну, что, господин, плохи мои дела, — даже в таких условиях он предпочел говорить на фарси, словно их могли услышать в этой глуши.
— Ничего, ничего, — успокаивая скорее себя, произнес Акбар, — мы еще повоюем.
— Нет, господин. Моя работа закончена.
— У тебя ничего страшного, обычный вывих, — Акбар старался не смотреть на окружавших его офицеров.
— Все знаю сам. И о чем думаете тоже знаю. Оставить со мной людей нельзя. Это сорвет операцию, все можем испортить, нужно… — он, не выдержав, все-таки чуть застонал, — бросить меня рядом с каким-нибудь селением.
— Не понял.
— Дайте мою одежду по легенде и оставьте рядом с каким-нибудь селением. В этих местах много узбеков, таджиков. Они всегда помогут. Я же много лет… жил в Кандагаре, все обычаи знаю.
Он снова дернулся и застонал:
— Скажу, приехал с юга, — продолжал Абдулло, — так или иначе они поверят. Я мог упасть и сломать себе ногу рядом с их селением. А я сам потом как-нибудь выберусь. Иначе нельзя.
Асанов задумался. Кажется, Абдулло нашел правильный выход.
— Может, мы понесем тебя в селение сами, — предположил Акбар, — Рахимов и Чон Дин вполне могли быть твоими спутниками.
— Это вызовет подозрение, — возразил Ташмухаммедов, — им могут не поверить.
— Но ты не сможешь сделать даже пяти шагов, — не выдержал Асанов, — этот вариант не подходит.
— Значит, буду ползти, — сумел улыбнуться Ташмухаммедов, — ничего страшного.
— Отставить разговоры, — поднялся генерал, — предложение верное, но исполнение неправильное. Ничего, потом наверстаем упущенное. Чон Дин, — обратился он к капитану, — вернись и сообщи, что вдвоем с Рахимовым вы идете в соседний кишлак, — он говорил теперь на пушту, который знал Чон Дин, — пусть подготовят одежду и для Абдулло, — показал он на лежавшего майора.
Капитан, кивнув, быстро исчез в темноте. — Давайте его поднимем, — предложил Акбар. Несмотря на все предосторожности, Абдулло продолжал стонать. Елагин и Машков, стараясь не делать резких движений, попытались поднять Ташмухаммедова, но любое движение причиняло раненому страшную боль.
Наконец удалось поднять Абдулло, держа практически его на весу.
— Здоровой ногой помогать сможешь? — спросил Акбар.
— Постараюсь, — пробормотал майор. Но, сделав буквально один шаг, скорее прыжок, он застонал.