— По-моему, нет. Но точно не вижу.
— Рахимов, Чон Дин, срочно проверить, — приказал генерал.
Оба офицера, еще не успев отдохнуть после долгого перехода и переодеться, вышли навстречу незнакомцам.
Все напряженно ждали.
Обе пары довольно быстро приближались друг к другу.
Борзунов взял автомат, но, заметив отрицательный жест Асанова, убрал оружие. Стрелять было нельзя, ветер мог донести грохот выстрелов до случайных гостей, оказавшихся в этой долине.
Обе пары почти сблизились друг с другом.
Что-то произнес Рахимов.
— Не нравятся мне эти двое, — пробормотал Борзунов, — почему они появились так быстро?
Ему никто не ответил.
Разговора не было слышно, но издалека была видна лишь спокойная беседа четверых случайных прохожих.
Но Борзунов был все-таки прав. Что-то не нравилось и Асанову в появлении этих двоих, в их слишком частых улыбках и поклонах.
Вдруг все поменялось. Послышался крик, выстрел, еще один. Рахимов, дернувшись, упал в сторону. Чон Дин почему-то присел на корточки.
Сразу же свалился один из незнакомцев. Другой, подняв руку и как-то неловко оглянувшись, стал заваливаться на бок.
— Быстро, Борзунов, Елагин, на помощь, — приказал Асанов.
Оба офицера рванулись вперед.
«Если потеряем еще одного, — со страхом подумал Акбар, — будет плохо. Очень плохо. Группа психологически может надломиться».
Борзунов и Елагин бежали, уже приготовив оружие.
Нет, кажется, все в порядке.
Рахимов поднялся, чуть прихрамывая. За ним встал и Чон Дин. Асанов вышел из-за укрытия и, заставив себя не спешить, спокойно шел к своим людям.
Оба афганца лежали на земле. Один, судя по неестественному наклону головы, был уже мертв, другой стонал рядом, зажав большую рану в боку.
— Что произошло? — спросил Асанов.
— Они первыми напали на нас, — пояснил Рахимов, — шли за нами от самого селения. Первый успел выстрелить, второй не успел.
— А вы?
— Я выстрелил вторым, успев увернуться, но попал в голову, Чон Дин сумел метнуть свой нож — команда была не стрелять и, видимо, ранил своего подопечного.
— Почему они напали на вас?
— Не знаю. Судя по всему, они не местные, не из этого селения. Они спросили на фарси: кто мы такие? Я сказал, что мы из Кандагара, оставили своего друга в селении. Внезапно один громко сказал по-русски «сволочи» и поднял пистолет. Дальше вы знаете.
Асанов наклонился над раненым.
— Кто ты? — спросил он на фарси.
Раненый громко стонал, проклиная весь мир.
— Ты можешь говорить? — на этот раз спросил он на пушту.
— Идите вы к черту! — на хорошем русском языке простонал раненый.
— Ясно, — Асанов наклонился еще ниже, — ты таджик?