— Я знаю, — кивнула Мария, — мне говорили об этом.
— Вам, наверно, известно обо мне все. А я вас вижу первый раз в жизни. У вас есть семья?
— Дочь, — сухо ответила собеседница, доставая сигареты.
— Вы разведены?
— Муж погиб десять лет назад. — Мария осторожно положила сигарету в пепельницу.
— Простите.
— Ничего. Это случилось в Афганистане, в октябре восемьдесят второго. Он был летчиком.
Официант принес первые закуски, аккуратно расставив все на столе.
— Мы будем вместе достаточно долго, — объяснила свою словоохотливость женщина, — и в наших интересах знать друг о друге достаточно много.
— Вы делаете это только из профессионального интереса?
Усмехнувшись, Мария достала из сумки очки, протерла их платком и положила обратно.
— Да, — решительно ответила она, — только потому. Мы же договорились: о делах ни слова.
— Больше не буду. Давайте поговорим о Ремарке.
Через три часа, когда они снова садились в автомобиль, Дронго спросил спутницу:
— Можно я задам вам один вопрос?
— Конечно, — кивнула женщина, надевая очки, — но только один.
— Вы давно в управлении «К»?
— Восемь лет, — просто ответила она.
— И… есть успехи?
— Вы обещали задать только один вопрос, — сухо напомнила женщина.
— Простите.
Обратно возвращались молча. Уже у самой гостиницы она вдруг быстро произнесла:
— Насколько я знаю, на вашем счету тоже есть кое-что, и немало.
— Да, но это была суровая необходимость. Я защищал свою жизнь, — возразил Дронго.
В Хельсинки он прибыл рано утром. Сойдя с корабля, поспешил в гостиницу, по дороге успев разменять несколько тысяч немецких марок. Обычный маршрут разведчиков через другую страну включал в себя обязательно и этот элемент безопасности. Несмотря на то что разведка предпочитала использовать деньги, получаемые в банках за рубежом, возможность провала нельзя было исключить. Купюры могли быть взяты под контроль при выдаче, и тогда прибывший на место агент автоматически проваливал хорошо продуманную операцию. По инструкции для большей гарантии рекомендовалось разменивать деньги в третьей стране. Дронго никогда не пренебрегал этими правилами, не раз спасавшими ему жизнь.
Кроме того, по легенде Андрэ Фридман прибывал в Германию именно из Финляндии. В Хельсинки он не должен встречаться ни с кем из связных, но в условленном месте его ждал «почтовый ящик». Дронго благополучно отправил первое донесение в Москву и взял билет на вечерний рейс в Мюнхен.
Многие полагают, что «почтовый ящик» — это обязательно тайник в лесу или в городе, где нужно оставить зашифрованную записку. На самом деле разведка давно отказалась от подобных уловок, которые встречаются разве что в плохо сделанных детективных фильмах. «Почтовым ящиком» теперь могли служить скамейка, бар или улица, где разведчик должен появиться.