На следующий день после получения паспорта Тоня принялась ходить по конторам, названия которых выискала в газетных объявлениях о приеме на работу. Она понимала, что работа, которую она таким образом найдет, будет самой обыкновенной, не из тех, о которых мечтают накануне выпускного вечера как о счастье на всю жизнь. Тоня воспринимала это как данность и, разговаривая с неулыбчивыми кадровиками, обращала внимание лишь на то, чтобы работа, для которой требовались такие, как она, девчонки без специального образования и опыта, оказалась не слишком тяжелой физически – богатырской силой она никогда не отличалась – и чтобы зарплата была как можно выше. Зарплата имела значение главным образом потому, что Тоня с нетерпением ждала дня, когда наконец сможет сообщить матери, чтобы та больше не присылала денег.
Она немного знала о материной жизни в Мурманске. Когда Наталья в прошлом году приезжала вместе с мужем «навестить доченьку», а на самом деле проверить, не привела ли та кого в драгоценную квартиру, Тоня устроилась работать вожатой в пионерский лагерь и видела мать от силы два дня. И все-таки ей хотелось поскорее оборвать и эту, почти неощутимую, нить – остаток пуповины, которая их когда-то зачем-то связала.
Самой подходящей к незамысловатым Тониным требованиям оказалась организация со скучным названием Мосгидроторф. Туда требовались сотрудницы с семилетним образованием – учетчицы, нормировщицы; платить обещали семьсот рублей в месяц. Тоня сразу сравнила свою будущую зарплату с трехрублевой ценой буханки хлеба или литра молока и решила, что работа ей подходит. Был, правда, в этой работе и минус: каждое лето надо было выезжать на торфоразработки куда-нибудь, как назвала это Иришка, в глушь болотную.
– Ну, хоть немножко попутешествуешь, – вздохнув, добавила она. – Где там этот торф добывают? В Белоруссии вроде – помнишь по географии? До Парижа, конечно, далеко...
Но Тоня ведь и не собиралась путешествовать в Париж. А необходимость уезжать каждое лето из Москвы ей даже понравилась. По крайней мере, если мать снова явится в отпуск, не придется провести с ней ни дня. К тому же ведь не навеки она привязывает себя к этому Гидроторфу, таких контор и кроме него немало...
Тоня и предположить не могла, что пройдет много лет, что уже и мать умрет, и Иришка выйдет замуж за француза и уедет в свой волшебный Париж, а она все так же будет работать в Мосгидроторфе. Просто потому, что наконец поймет, что в жизни важно, и пустая охота к перемене мест утратит для нее всякую привлекательность.