– Вам лучше лечь, – сказала Алиса.
Он вздрогнул и посмотрел на нее так, словно она была привидением. Впрочем, может быть, в колеблющемся свете уличного фонаря она именно и выглядела как привидение, особенно для человека, который еще не совсем пришел в себя.
– Лучше ложитесь, – повторила Алиса. – У вас кровь сильно течет. Но вы не бойтесь. Это просто потому, что бровь рассечена. Из брови всегда течет много крови. И из пятки тоже.
Он всмотрелся в ее лицо и засмеялся.
«Кажется, не бандит, – подумала Алиса. – Мне повезло».
– А откуда вы знаете про бровь и пятку? – спросил он.
Его смех и голос были похожи.
– А я однажды тоже бровь рассекла, – сказала Алиса. – Мне даже швы накладывали.
– Тоже в подъезде дрались?
– Не в подъезде. Просто на улице.
Бровь ей рассек Бобби Салливан. Ей было тогда семь лет, и она научилась брать на лошади препятствие – неширокий ручей, отделявший их ранчо от соседского, где жил Бобби, ее самый лучший друг. Он был уверен, что у него это получится так же легко, как у Алисы, а когда не получилось, в сердцах толкнул ее на колючий куст, прямо на обломанную лошадью ветку. Она тогда рассердилась так, что ударила Бобби кнутовищем, хотя вообще-то не была драчуньей, к тому же кровь заливала ей глаз. Но она все-таки ударила Бобби и крикнула, что презирает завистника навеки. Но навеки не получилось, потому что через месяц мама вышла замуж за Джека и они уехали с техасского ранчо в Нью-Йорк.
– А как я у вас оказался? – спросил он, озираясь.
– Через дверь.
– Я вошел в дверь? – удивился он.
– А что, обычно вы входите в дом как-то иначе? – улыбнулась Алиса.
Ей нравилось его удивление. Оно делало его взгляд детским. Вот в голосе его и в смехе ничего детского не было. Даже наоборот. И то, что его голос и смех не совпадают со взглядом, нравилось ей в ночном визитере тоже.
– Вы не совсем вошли. Просто упали спиной вперед, – сжалилась она. Все-таки, наверное, человеку неприятно чувствовать провалы в памяти. – Давайте вытрем кровь.
Она наконец нашла в аптечке пакет с кровоостанавливающими салфетками и, разорвав упаковку, подошла к раненому.
– Это не больно, – сказала она. – Не бойтесь.
По его взгляду было понятно, что он не боится. Алиса вытерла кровь одной салфеткой, а вторую приложила к его брови.
– Подержите вот так. Может быть, даже врача вызывать не придется, – сказала она. – Рана не очень глубокая.
– Вы не думайте, – сказал он, – я не потому дрался, что бандит.
– Я об этом не думаю. Хотите выпить? – И как она забыла, что ему больно! Конечно, алкоголь будет очень кстати. – Виски, или коньяк, или водку?